Империя грёз. МэйЧитать онлайн книгу.
отец считал, что подросшего сына стоит брать с собой, особенно когда он стал наследником. Кровь не пугала Берилла, ему уже приходилось убивать. Агат позже ездил с ними, и Берилл хорошо помнил, как сам зашивал неглубокую, но неприятную рану на плече брата, пока тот шутил и смеялся.
Шрамы на спине Агата вызывали у Берилла ярость. Они не были получены в честном бою, не принадлежали ни битвам, ни тренировкам.
Берилла отец ударил пару раз в жизни. Насколько он знал, Алмаза никогда не трогал. Агату доставалось по полной. Как утверждал император, это помогало против дурной крови матери-дашнаданки, сдерживало про́клятые силы. Как подозревал Берилл, отец попросту оправдывал себя.
Агата император всегда недолюбливал. Хуже стало, когда тот увлекся не воинским искусством, как пристало принцу, а магией.
Неважно, как упорно Агат тренировался с оружием. Неважно, что он всего лишь немного уступал Бериллу. Он интересовался магией, и одно это вызывало гнев императора.
Когда-то давно Агат попытался ответить. Огрызнулся.
Он потом неделю едва мог встать с постели. Но ужасало Агата не это, а вывихнутый палец. Пусть он больше изучал магию, нежели занимался ею, но чароплетам важны руки. После этого он предпочитал молчать – отец выплескивал ярость, но больше не трогал пальцы.
– Что ему опять не так? – Берилл даже не пытался скрыть злость.
– Да как всегда, – уклончиво ответил Агат.
– Ты… грезил?
– Нет. Отец пришел ругаться, ему доложили, что я несколько дней не тренировался.
Потому что отдал много крови Придворному алхимику. Берилл не успел этого сказать, Агат уже извернулся, чтобы хитро посмотреть:
– Я догадывался о тебе и Ашнаре. Она подтвердила. Почему ты ничего не рассказывал?
Берилл снова не успел ответить, потому что Агат тут же как-то потух и опустил глаза, пробормотав:
– Хотя правильно, с чего бы.
Детьми и подростками они были близки, все трое. Когда Алмаз умер, а Берилл достиг совершеннолетия, он надолго уезжал с отцом в его безумные жестокие походы. После этого старался держать дистанцию: он многое понял, в том числе и то, что не только отец может причинить брату боль. Он просто боялся.
Берилл никак не мог убедить Агата, который почему-то стал считать, что это он недостоин доверия. Может, слишком крепко и часто отец пытался вбить в него мысль о недостойности и дурной крови.
– Как прошло? – нарочито бодро спросил Агат. – Вряд ли она позвала обжиматься. Она… сделала зелье?
– Да. Вроде бы получилось.
– Правда? – на этот раз Агат действительно обрадовался, а не изображал воодушевление. – Это же здорово!
– Мог бы и сказать…
– Какой тогда сюрприз!
Неожиданно Берилл понял, что его по-прежнему мутит. Вряд ли причиной были раны, он видел и пострашнее, в том числе у брата. Голова не кружилась, но стала легкой.
Берилл едва успел перегнуться через кровать,