Семь ночей в постели повесы. Анна КэмпбеллЧитать онлайн книгу.
оттягивать неизбежное?
Она мрачно гадала, проявил бы Меррик больше пыла, если бы вместо неопытной незнакомки здесь появилась ее сестра. Разумеется, он заманивал сюда Роберту не потому, что пылал к ней страстью. Он замыслил эту интригу, чтобы взять верх над своим кузеном – лордом Хилбруком. Это просто очередной жестокий поединок между заклятыми врагами.
Стиснув одеяло, Сидони призвала на помощь все свое самообладание. Но смелость ее дрогнула, когда она представила, как Меррик проталкивается в нее. Будет ли он ждать, чтоб она разделась? Должна ли она будет… дотрагиваться до него? Поцелует ли он ее снова? Как ни нелепо, но это ей самой казалось большой угрозой. Его поцелуй привел ее душу в смятение. Он был целомудренным, как поцелуй ребенка. Хотя тот факт, что Меррик уже давно не ребенок, лишал его искренней невинности.
Ее никогда раньше не целовал ни один мужчина. С желанием.
Как грустно, что ее первый поцелуй случился при таких отвратительных обстоятельствах. Грустно и, как ни стыдно признаться, немного обидно, ибо его поцелуй не был ей неприятен, хотя и должен бы. Поцелуй Меррика скорее заинтриговал ее, чем разозлил. Каково это будет, когда он позволит себе другие вольности – помимо поцелуев?
Нет, она не станет об этом думать. Не станет…
Легче сказать, чем сделать, когда она лежит в постели Меррика.
Хотя ее хозяин уже давно утратил законное право пользоваться именем Меррик. Ему следовало бы носить фамилию своей матери. Джозеф Меррик – сын Энтони, покойного виконта Хилбрука и его испанской любовницы, считавшейся женой. Когда младший брат виконта успешно оспорил их брак, Джозеф был объявлен незаконнорожденным. После смерти Энтони его племянник Уильям унаследовал титул Хилбруков и вражда между Джозефом и кузеном, возникшая еще в детстве, стала ожесточеннее.
Сидони поежилась. Нетрудно себе представить, какой была бы реакция Уильяма, когда бы он узнал, что жена наставила ему рога с его ублюдком кузеном, а ведь наверняка Меррик добивался именно этого. Напоминание о том, что сама жизнь Роберты зависит от того, что произойдет в этой постели, укрепило решимость Сидони. До тех пор пока дверь не открылась и Джозеф Меррик не возник в дверном проеме этой освещенной свечами комнаты.
Глубинный женский страх, густой и тягучий, как смола, угнездился в желудке Сидони, когда она приподнялась на подголовник. Меррик, прислонившийся к дверному косяку со скрещенными на крепкой груди руками, показался ей невозможно большим. Свет свечей мерцал на его изуродованном лице, придавая ему сатанинский вид.
В одних только бриджах и рубашке он должен был бы ужасно мерзнуть. Вероятно, у него какое-то сверхчеловеческое сопротивление холоду. Даже несмотря на пылающий в камине огонь, Сидони была рада золотому одеялу, которое согревало ее. И скрывало от его взгляда. Что было глупо. До конца этой ночи он сделает гораздо больше, чем просто посмотрит на нее.
Хозяин замка разглядывал ее с тем же изучающим любопытством, которое