Ванька-ротный. Александр ШумилинЧитать онлайн книгу.
и поверх этой решетки была наложена подстилка из пахучего льна. Знаете, как пахнет льняная троста или сырая, сплетенная из волокна льна веревка? Впервые за всю долгую зиму я снял полушубок, ватные штаны и валенки и завалился спать на кровать. После подвала во сне я увидел райские сны и цветные пейзажи.
Политрук Соков был старше меня лет на пять или на шесть. До войны он работал диспетчером в автохозяйстве. В армии не служил. Офицером раньше не был. Имел шесть классов образования, считал, что этого вполне достаточно. Перед войной вступил в партию. Когда началась война, его призвали, направили на курсы политруков и в январе сорок первого[20] направили на пополнение в город Белый. По прибытии в дивизию его направили политруком в пулеметную роту.
– Стрелять я не умею и не люблю! – заявил он, когда я прибыл на мельницу, – Я люблю поспать, поесть, и ты около пулемёта не суетись. Немцев не трогай, и они не будут стрелять, – сказал он мне откровенно. Он был доволен, когда я несколько первых дней валялся в кровати, не поднимая головы.
Спать в тепле и на голом каменном полу была некоторая разница, когда от холода и камней ломает хребет и застывают мозги. Людям, что лежали в подвале, можно было делать операции без наркоза, заморожены они были основательно. Почему-то в деревне в сильные холода люди залезали спать на печку. Еще с детства помнил я на этот счет стихотворение. «Зима холодная настала. Сенная возка подошла. Тепла у бабушки не стало, на печке бабушка спала».
Политрук Соков не возражал, чтобы я опробовал пулемет в стрельбе. Он не имел ничего против моих наблюдений за немцами, которые я вел, залезая на верхний этаж мельницы. Петя не знал, что я готовлю немцам кару и акцию возмездия. Он боялся ответных ударов с их стороны.
Несколько дней подряд мы рано вставали и по целому дню не слезали с мельницы, потом снова бросали свое занятие и отправлялись спать. Двое суток спали, не поднимая головы. Поднявшись с кровати, я снова шел в солдатскую избу, садился на лавку и, покашливая, говорил:
– Наших солдат на тропе каждый день убивают. Пулеметчик Козлов погиб на моих глазах. А вы все спите. Кто отомстит за убитых солдат? Пулеметный окоп на закрытой позиции не готов. Знаю, что земля мерзлая. Долбить приходится. Но без окопа наша затея лопнет. Нужно копать!
Мои слова действовали на солдат. Они подымались с пола и были готовы сейчас же отыграться на немцах. Они хотели отомстить за погибшего пулеметчика их роты, сержанта Козлова, который был в подвале. Я рассказал, как он умирал на глазах у меня.
– В нашем деле нужны упорство и выдержка. Мы должны выследить немцев и убивать их так, чтобы они и не подумали, что их бьют именно с мельницы. Вести огонь из пулемета будем с обратного ската. Пули будут бить, а пулемет не видно. У немцев глаза на лоб полезут. Ты их бьешь, а откуда – они понять не могут.
– Для этого нужно кривое ружье, – сказал кто-то из солдат.
– Ружье не ружье, а баллистическую кривую полета пули можно использовать.
Авторская опечатка, следует читать – «в январе сорок второго».