Татьяна и Александр. Полина СаймонсЧитать онлайн книгу.
высокими зданиями, толпами веселых, шумных и подвыпивших людей, уличными торговцами, предлагающими подсвечники, свечи, старые книги, яблоки, музыкантами на углах улиц, играющими на губных гармониках и аккордеонах. Она шла, не чуя под собой ног, едва касаясь ими тротуара. Ее поразили ведра с картофелем, горохом и капустой, стоящие на краю тротуара, персики, яблоки и виноград, запряженные лошадьми повозки, с которых продавалась одежда из хлопчатобумажных тканей и постельное белье. Открыв рот, она глазела на такси и машины, тысячи машин, двухэтажные автобусы, прислушивалась к постоянному лязгу надземки на Третьей и Второй авеню.
Они остановились у кофейни на Малберри-стрит. Викки с Эдвардом сразу опустились на стулья, стоящие на тротуаре. Татьяна продолжала стоять, держась за коляску. Она смотрела на невесту с женихом, которые на той стороне улицы спускались по ступеням церкви. Вокруг них было много народа. Новобрачные выглядели счастливыми.
– Знаешь, она на вид такая хрупкая, кажется, вот-вот свалится с ног, но взгляни на нее, Эдвард, она даже не запыхалась, – заметила Викки.
– А я вот потерял несколько фунтов. Со времени службы в армии не ходил так много пешком, – сказал Эдвард.
Выходит, Эдвард – военный.
– Эдвард, ты каждый день столько же проходишь по госпиталю во время обходов, – заметила Татьяна, продолжая смотреть на пару у церкви. – Но ваш Нью-Йорк – это нечто.
– А как по сравнению с Советским Союзом? – поинтересовалась Викки.
– Выигрывает, – ответила Татьяна.
– Как-нибудь расскажешь мне об этом. О-о, смотрите, персики! – воскликнула Викки. – Давайте купим.
– Нью-Йорк всегда такой? – спросила Татьяна, стараясь скрыть свое восхищение.
– О нет. Он такой из-за войны. Обычно он более оживленный.
Через две недели Татьяна с Энтони и Викки отправились в Центральный парк, чтобы посмотреть, как Эдвард играет в софтбол против чиновников из департамента здравоохранения, включая и Криса Пандольфи. Жена Эдварда не пришла. Он сказал, что она отдыхает.
Татьяна улыбалась прохожим и продавцам фруктовых киосков. Над головой носились птицы, вокруг кипела жизнь. Одной рукой она придерживала коляску с сыном, а другой трогала персики, говоря: «Да, эти спелые и сладко пахнут». Она собиралась в одно из воскресений поехать на Медвежью гору с Викки и Эдвардом, когда у Эдварда будет несколько галлонов бензина, а жена останется отдыхать дома. А это воскресенье Татьяна проводит в Центральном парке в Нью-Йорке, в Соединенных Штатах Америки, держа Энтони на руках. Светит яркое солнце. Эдвард играет в софтбол. Викки подскакивает при каждом ударе и каждом захвате. И Татьяне все это не снится.
Но где же мама Энтони? Что с ней случилось? Татьяна хочет, чтобы та девочка вернулась, та девочка, какой она была до 22 июня 1941 года, девочка, сидевшая на скамейке в белом платье с красными розами и евшая мороженое в тот день, когда началась война. Девочка, которая плавала с братом Пашей и читала летние дни напролет. Девочка, у которой вся жизнь была впереди. На освещенной солнцем улице перед ней стоит в парадной форме