Союз меча и забрала. Борис ГригорьевЧитать онлайн книгу.
смутно припоминаю… Папа кое-что рассказывал. Одним словом, на фото с Кислярским-старшим изображён не ваш покорный слуга, а его уважаемый родитель – иначе я бы не сидел сейчас вместе с вами. Полагаю, это и был основатель «Союза меча и орала» – мой незабвенный родитель Остап Ибрагимович Бендер собственной персоной!
– Что ты говоришь!
– Неужели?
Коробейников и Кислярский от удивления раскрыли рты и с обожанием смотрели на Бендера.
– Фамилию «Бендер» мой папаша произносил как польскую, – неожиданно вспомнил Коробейников. – Он умудрялся вставлять в неё пару шипящих согласных – настолько отрицательные ассоциации она у него вызывала. Кажется, твой незабвенный родитель обошёлся с моим не менее незабвенным папахеном не самым лучшим образом.
– Не мудрено, – подтвердил Бендер. – Папе нельзя было класть в рот даже железную ложечку. Кстати, Аркадий, а почему же ты до сих пор скрывал, что знал о том, что наши отцы, так сказать, общались между собой?
– Я не хотел омрачать нашу дружбу вульгарными воспоминаниями о безответственных поступках предыдущего поколения, – скромно ответил историк.
– Очень мило с твоей стороны, – заметил Бендер. – Но не будем злопамятными, дорогие мои земляки. Наши родители – во всяком случае, отцы – были продуктами своего времени, а мы – своего. – И продолжил не без пафоса: – Выходит, сама судьба свела нас вместе и буквально за шиворот выволакивает на городской просёлок и благословляет на богоугодное дело. Друзья, прекрасен наш союз! Союз меча и забрала!
Бендер достал из кармана носовой платок и смахнул набежавшую на мужественное лицо слезу.
– Меча и забрала! – воодушевлённо подхватили Коробейников с Кисляровским.
Снизу и сверху застучали по батареям соседи. Соседи никогда не сидели в царских тюрьмах и не знали азбуки Морзе.
Просто они были жителями многоквартирного московского дома.
А московское время было полчаса первого.
Ночи.
Глава третья
в которой раскрываются cтрашные секреты спецслужб
– Валиадис этому человеку пальца в рот не положил бы.
– А Бриану? – спросил Остап.
«Золотой телёнок»
Прав был пролетарский поэт Владимир Маяковский, ох как прав, утверждая, что приходится изводить тонны словесной руды ради единого удачного слова.
То же самое можно сказать и о ловле иностранных шпионов. Не в том, конечно, смысле, что надо наугад пересажать двадцать тонн подозреваемых в тюрьму, прежде чем среди них, может быть, окажется восемьдесят килограммов тайных агентов ЦРУ, а в том, что контрразведчика с поэтом объединяют те же творческие муки, та же нехватка воображения и тот же чистый лист бумаги, на котором охотнику за «кротами», как и поэту, надо создать какой-то опус или версию.
У скептиков труд контрразведчиков вызывает ассоциации с ловлей блох, но это явно поверхностное сравнение, страдающее