Наши лучшие дни. Клэр ЛомбардоЧитать онлайн книгу.
окна, всюду прохладный гладкий мрамор. Потолки высоченные, столики и диваны огромные, но разбросаны редко. Вообще живешь как внутри музейной экспозиции «Мир будущего». Много чем владеет Венди, а Джоне нужен мизер. И впервые в сознательной жизни он не чувствует себя навязанным, лишним. Кажется, наконец-то начало везти. Джона прижился у Венди, которая вино пьет как воду и вообще словно выше привычного мира, где просыпаешься, когда на улице светло станет, и весь день по правилам играешь, отклониться – ни-ни. И лучше жить с богатой социопаткой, чем в Лэтроп-хаусе. Лучше иметь собственную спальню (туда, конечно, порой доносятся стоны тетушки Венди, зато партнеров ее Джона никогда не видел, они к утру испаряются). Так вот, лучше спать в собственной спальне, чем прикидываться спящим в дортуаре с идиотским названием «Смежная комната», где пацаны мастурбируют до потери пульса, а просыпаются с желанием тебе накостылять. Кукурузных хлопьев у Венди в доме – хоть ушами ешь. Плюс полуночные разговоры, до которых Джона не дозрел, – вовлеченность самолюбию льстит, да еще как. Словом, в Джоне человека видят, а не порядковый номер. Ну а что тетя Венди на книжках помешана, так это хобби непредосудительное. Насмотрелся Джона на тех, которые книжек в руки не берут.
У мамы – той, давней – мягкие волосы медью отливали. В детской на постельном белье был принт – виндсерферы. Джона помнил домашние вафли, рыхлые клеточки, до краешков налитые сиропом. Во дворике у них, на лужайке, стоял ороситель, и Джоне нравилось в одних плавках бегать туда-сюда среди радужных брызг. А пахло от мамы свежим хлебом. Папе чужие дяди и тети сигналили, потому что он на зеленый свет не сразу газовал.
Джона помнил день, когда обоих просто не стало. Помнил женщину с тугим узлом волос – как она сказала, что папа и мама на машине врезались в какой-то «виадук». Потом случилась Джонина первая патронатная семья – ему пришлось жить в городишке, который пропах навозом. Засыпая, Джона слушал треск цикад и думал: а папа с мамой тоже их слышат? Далее патронатные семьи сменяли одна другую. В них ругались, порой пинали своих собак, порой забывали, что пора обедать. А два года назад очередной патронатный отец отвел Джону в Лэтроп-хаус, где его поселили в «Смежной комнате» с четырьмя другими мальчиками.
– Я тебя обыскалась. – Венди, разомлевшая от вина, возникла в патио. Улыбнулась и уточнила: – Ты в порядке вообще?
Джона кивнул. В квартире у Венди никакие цикады не стрекочут. Только автомобили далеко внизу проносятся – шух-шух, да зловещий ветер дует с озера. Зато, если войти в комнату и закрыть за собой раздвижные двери, все внешние звуки останутся за ними. Герметичность водонепроницаемого мешка. В доме будут только звуки внутренние – производимые тетей Венди. А это либо фальшивое напевание композиций Мерайи Кэри, либо уже упомянутые стоны из спальни – мысль о них Джона усиленно гонит прочь.
– Слушайте, Венди, а вы знаете, кто мой отец?
Венди даже вином поперхнулась:
– Предупреждать надо.
Правда, сразу посерьезнела.
– Вопрос провокационный,