Историка. Теория исторического знания. Николай КареевЧитать онлайн книгу.
не вытекает логически из данного в опыте.
Я знаю, что исполнено этого требования очень трудно, но это – не что иное, как требование истинной научности. Отграничение объективно-теоретического понимания исторической жизни от установления практических требований, могущих быть предъявленными к этой жизни, во не могущих не быть субъективными, пожалуй, покажется неправильные людям, мало знакомым с условиями научности всякого знания, и против такого отграничения многие, пожалуй, выдвинуть аргументы того современного философского направления, которое известно под названием прагматизма. Здесь не место доказывать, что не следует смешивать категорий сущего и должного, что то и другое познаётся разными путями, что цели познавания того и другого совершенно различны, и что, наконец, познавание в строгом смысле слова может относиться лишь к тому, что уже существует или существовало, а не к тому, существования чего мы только желаем или добиваемся. ещё менее я нахожу возможным критиковать здесь прагматизм в той его стороне, которая состоит в смешении стремлений ума и стремлений воли. Правда, в прагматизме есть нечто родственное так называемой «субъективной социологии», но лично я никогда сам не говорил о субъективном «методе», признавая законность только одного метода-объективного, и весь защищавшийся мною субъективизм, – который я и называю законным в отличие от разных видов субъективизма незаконного, – сводился лишь к оценке того, что нами констатировано при соблюдении правил логики и на основании объективных фактов. К числу проявлений незаконного субъективизма я отношу вместе с субъективизмом национальным или конфессиональным, против которых раньше особенно считал нужным бороться, ещё субъективизм партийный и классовой, который провозгласили в науке сторонники экономического материализма. Принадлежность научного работника к какой-либо национальности, вероисповеданию, сословию, социальному классу, политической партии обусловлена или внешними обстоятельствами его рождения и воспитания, или внутренними свойствами его ума, темперамента, характера, а это все такие условия, от которых логическое мышление никоим образом не может зависеть и которые в познавании действительности не объединяют людей, как это делает логика, а разделяют на враждебные и друг друга не понимающие группы.
«Законный субъективизм»; защищавшейся мною в «Основных вопросах», есть субъективизм этический, и на этой точке зрения я продолжаю стоять и в настоящей книге: если я в чем-либо отступаю от прежнего взгляда на этот предмет, то лишь в призвании всего, относящегося к категории должного, не интегральною частью научной теории исторического процесса, а философским к ней придатком, вполне, впрочем, законным.
Устранение субъективного элемента из теории исторического процесса, отвлеченно взятого, устранение, произведенное мною ещё в книги «Сущность исторического процесса и роль личности к истории», вероятно, сильно