Хижина дяди Тома. Гарриет Бичер-СтоуЧитать онлайн книгу.

      – Продал его! – повторили оба, в ужасе всплеснув руками.

      – Да, продал, – сказала Элиза более твердым голосом. Я сегодня вечером пробралась в чулан подле комнаты миссис и я слышала, как господин говорил ей, что он продал моего Гарри и тебя также, дядя Том, одному торговцу, что он уедет верхом завтра рано утром, а торговец возьмет вас обоих.

      Пока она говорила, Том стоял с поднятыми руками и широко раскрытыми глазами; ему казалось, что всё это сон. Когда, наконец, значение её слов постепенно выяснилось для него, он не сел, а упал на свой старый стул и опустил голову до самых колен.

      – Боже милосердый! Сжалься над нами! – вскричала тетушка Хлоя. – Неужели это правда! Что же он такое сделал, за что господин продал его?

      – Он ничего не сделал, это не оттого. Господин и сам не хотел продавать, а миссис, – сами знаете, какая она добрая, – я слышала, что она просила и за вас, и за нас, а он сказал, что ничего нельзя сделать, что он в долгу у этого торговца, что тот держит его в своих руках, и что, если он не рассчитается с ним, ему придется продать всё имение и всех людей и уехать отсюда. Да, я слышала, как он говорил, что другого исхода нет, надо продать или этих двух, или всех, так прижимает его этот торговец. Господин говорил, что ему очень грустно, а миссис, ах, как жаль, что вы ее не слыхали! Вот уже можно сказать настоящая христианка, настоящий ангел Божий. Я дурно делаю, что ухожу от неё. Но я не могу. Она сама говорила, что человеческая душа дороже всего на свете; а ведь у моего мальчика есть душа, и если я дам увезти его, кто знает, что с нею будет. Мне кажется, я поступаю. как следует, а если и нет, прости меня, Господи, но иначе я не могу!

      – Послушай, старик – сказала тетушка Хлоя, – отчего бы и тебе не уйти? Неужели ты хочешь дождаться, чтобы тебя продали на юг, где негров морят тяжелой работой и голодом? Я бы скорее умерла, чем идти туда. Иди вместе с Лиззи, ты еще успеешь, у тебя ведь есть пропускной билет, тебе можно ездить, куда угодно. Ну, пошевеливайся, я сейчас соберу твои вещи.

      Том медленно поднял голову, посмотрел грустно, но спокойно и сказал:

      – Нет, нет, я не уйду. Пусть Элиза бежит, – это её право. Я не подумаю удерживать ее. Было бы неестественно, если бы она осталась; но ведь ты слышала, что она говорила. Если нужно продать меня, или продать всех людей и разорить имение, ну, что же, пусть продадут меня. Я могу перенести это не хуже всякого другого, – прибавил он, и не то рыданье, не то вздох судорожно потрясли его широкую, могучую грудь. – Масса всегда находил меня на моем месте и всегда найдет. Я никогда не обманывал его, никогда не употреблял во зло своего пропускного билета, и никогда не употреблю. Лучше мне одному уйти, чем всех продавать и разорять имение. Массу нечего упрекать, Хлоя; он позаботится о тебе и о бедных…

      Он обернулся к грубой выдвижной кровати, на которой торчали курчавые головенки, и голос его оборвался. Он упал на спинку стула и закрыл лицо своими большими руками. Рыданья, тяжелые, хриплые, громкие рыдания трясли его стул, и крупные слезы падали сквозь его пальцы на пол, точно