Бог, мистер Гленн и Юрий Коробцов. Василий АрдаматскийЧитать онлайн книгу.
Библия. Ведь о том, откуда появилась наша земля и откуда взялся первый человек, в ростовской школе мы еще не проходили. Помню, однажды я спросил учительницу – всегда ли была наша земля? Она сказала, что я узнаю это в свое время. Вот и пришло это время – я узнаю о сотворении земли и человека…
Я читал Библию с большим интересом, и она совсем не казалась мне святой книгой, хотя в ней все время мелькали слова о боге и вся книга-то была о боге и его божественных делах. Отец Кристиан разрешил мне читать Библию в часы, когда другие ребята готовили уроки.
Святая книга произвела на меня огромное впечатление, но, очевидно, совсем не такое, на какое рассчитывал отец Кристиан. В моем представлении бог – нечто непостижимое, таинственное – превратился в довольно реальную личность, хотя и наделенную чарами волшебника. Я даже вспомнил фокусника, которого видел однажды в ростовском цирке, – он из воздуха доставал вазу с цветами, аквариум с живыми рыбками и разные другие вещи. Но такой бог вызывал любопытство, а не трепет. Наверное, это произошло потому, что мудрые поучения Библии я просто не понял и запомнил только события – создание земли и человека, убийство Каином Авеля и тому подобное. Но здесь я, с обычной детской придирчивостью к описанию приключений, обнаружил нечто такое, о чем боялся даже думать. Отец Кристиан говорил о Библии, что это святая книга книг, а я обнаружил в ней самую обыкновенную путаницу – об одном и том же событии сначала говорится одно, а потом совсем другое. Как же это может быть в святой книге? И я боялся разговора о библии с отцом Кристианом.
К счастью, разговор о ней произошел раньше с моим учителем французского языка Ильей Савельевичем Грибниковым. Это был русский эмигрант, чистенький тихий старичок. Уже одно то, что он был русский, вызывало у меня к нему особое отношение и особую веру во все, что он говорил.
Шел очередной урок французского языка. Мы сидели вдвоем с Ильей Савельевичем в пустом классе. За окном в знойной тишине парка свистела какая-то одинокая птица, а я спрягал глагол «верить». Раскрылась дверь, и в класс неторопливо вошел отец Санарио.
– Как он занимается? – спросил он по-французски.
– Очень способный мальчик и не ленится, – ответил Илья Савельевич.
– Это хорошо… – Отец Санарио посмотрел в раскрытое окно. – В нем надо пробуждать веру.
– Стараюсь.
Я видел, как Илья Савельевич проводил священника недружелюбным взглядом.
– Илья Савельевич, а у вас есть бог? – спросил я.
Он удивленно посмотрел на меня:
– Ты понял весь наш разговор?
Я кивнул и повторил свой вопрос. Он ответил не сразу, долго рассматривал свои костлявые, со вспухшими венами, старческие руки.
– В бога я верю, – сказал он. – А вот им, – он показал на дверь, за которой скрылся отец Санарио, – не верю. И прежде всего потому, что вера для них – средство существования, проще говоря – заработок. И на веку своем я повидал немало пакостников в рясах. – Илья Савельевич поднял глаза к потолку. – Ну, а бог