Сталин. Том 2. В предчувствии Гитлера. 1929–1941. Книги 1 и 2. Стивен КоткинЧитать онлайн книгу.
type="note">[421]. В годы первой пятилетки в СССР было возведено на пустом месте или полностью перестроено более 1000 промышленных предприятий, многие из которых работали по фордовским методам [422]. Все передовые технологии, за исключением производства синтетического каучука, приобретались у ведущих зарубежных компаний, с которыми приходилось расплачиваться твердой валютой [423]. Импортные технологии приживались с трудом и встречались только в приоритетных секторах, таких как производство стали, химическая промышленность и машиностроение. Главными строительными материалами оставались кирпич и дерево, а не бетон; на железных дорогах локомотивы приводились в действие паром, а не электричеством [424]. И даже там, где в строй вводились доменные печи и турбины, вспомогательные работы нередко по-прежнему производились вручную или с помощью примитивных орудий. Тем не менее промышленное производство заметно выросло, причем одновременно наблюдалось падение производства по всему капиталистическому миру. В царской России в 1914 году почти не выпускалось станков; в Советском Союзе в 1932 году их было выпущено 20 тысяч [425].
Под лозунгом «Догнать и перегнать» (капиталистов) режим не только выстраивал для себя новую производственную базу, но и наконец обзаводился многочисленным рабочим классом [426]. Численность наемной рабочей силы достигла величины, запланированной на 1932–1933 годы, уже в 1930 году. Полная занятость, эта волшебная идея, находила отклик во всем мире. К концу 1930 года число безработных достигло 2,5 миллиона в Великобритании, более 3 миллионов в Германии (вскоре оно там удвоилось) и более 4 миллионов в США (где оно вскоре утроилось). Однако исчезновение безработицы в СССР породило беспрецедентную текучку рабочей силы – у рабочих появился выбор, – которая, в свою очередь, вызвала к жизни такие драконовские меры, как тюремный срок за нарушение трудовой дисциплины и халатность и введение обязательных трудовых книжек, позволявших осуществлять контроль над перемещениями рабочих [427]. Многие рабочие и некоторые управленцы попадались в сети спорадически проводившихся облав, однако избыточный спрос на рабочую силу при ее ограниченном предложении подрывал все попытки режима планировать распределение рабочей силы. Текучесть населения достигла ошеломляющих масштабов: в города и на строительные площадки, в ходе выполнения плана ставшие городами, насовсем переселилось до 12 миллионов жителей деревни. (Население Москвы, куда стекались и мигранты из других городов, выросло с 2 миллионов до 3,7 миллиона человек [428].) Многие перебирались с места на место [429].
Центральная власть не издавала никаких специальных указов о запрете частной торговли, однако Сталин повел атаку на нэпманов (торговцев [430].) Число магазинов и киосков, в 1928 году превышавшее 600 тысяч, сократилось до 140 тысяч. Партийно-государственный нажим ощутили на себе и кустари-одиночки. (После чего Молотов сокрушался насчет крайней
Sutton,
Lewis, “Technology and the Transformation of the Soviet Economy,” 196.
Davies et al.,
В годы первой пятилетки численность городской рабочей силы выросла примерно с 11,9 млн до 22,9 млн человек. В тяжелой промышленности в 1932 г. насчитывалось более 6 млн трудящихся, в то время как в 1928 г. их было не более 3 млн. В основном рабочая сила пополнялась за счет села. К 1932–1933 гг. от 45 до 60 % рабочих, занятых в промышленности, начали работать на производстве не ранее 1926 г. Дробижев.
За первым указом, запрещавшим свободное перемещение рабочей силы (октябрь 1930 г.), последовал указ, запрещавший директорам предприятий нанимать рабочих, самовольно покинувших прежнее место работы. Davies,
Число крестьянских домохозяйств к 1937 г. сократилось с 25–26 млн до 19 млн. По большей части деревню покидали молодые мужчины – группа населения, в наибольшей степени поддерживавшая социальные преобразования, инициированные режимом, включая и первых приверженцев колхозов. Fitzpatrick,
Kotkin,
Режим боролся с частными торговцами при помощи налогов. Кроме того, нэпманов систематически изгоняли из их квартир. Davies,