Отстойник душ. Денис НижегородцевЧитать онлайн книгу.
ов и нетерпеливо посмотрел на гостя.
– Мертвое тело, – загадочно уведомил тот.
– Что? Где? Когда? – почти перестав обращать внимание на нарочного, поручик принялся собираться в дорогу. Благо все необходимое для подобных экстренных случаев было разложено либо висело тут же.
– Давеча нашли его на Можайке, на пустыре за Поклонной горой и Кутузовой избой.
– Так… – вздохнул Монахов.
– Говорят, тот самый!
– Какой тот самый? – поручик на секунду приостановил сборы.
– Ну, тот самый, пропавший без вести. С нижегородской фамилией.
– С нижегородской фамилией, – снова вздохнув, повторил Александр Александрович.
– Но не велено говорить даже вам-с! – посланец перешел на шепот. – Личное распоряжение товарища министра внутренних дел.
– Вот как? А что мне велено говорить? – поручик вскинул бровь, после чего удивления уже не выказывал.
– Что господин начальник Московского охранного отделения, а с ним и начальник сыскной, возможно даже сам градоначальник, – все там будут!
– Все мы там будем, – произнес себе под нос сотрудник охранки.
– Велено и вам экипаж подать, – добавил вошедший.
– Так подайте! И впредь попрошу соблюдать субординацию. Выучить порядок обращения к чинам десятого класса[1], полагаю, не так сложно.
– Честь имею.
Александр Александрович оперативно завершил сборы и вышел через черный ход на улицу. Правда, покидая большую служебную квартиру в Малом Гнездниковском переулке, в шаге от штаб-квартиры Московского охранного отделения и двух шагах от сыскной полиции, Монахов зачем-то выждал, пока посыльный уйдет вперед, остановился и быстро перекрестился…
В Малом Гнездниковском, несмотря на столь ранний час, было уже оживленно. Подъезжали и отъезжали экипажи и редкие тогда еще автомобили. Ржали кони и урчали моторы. Ругались извозчики и мели мостовую дворники. Чины охранного отделения и сыскной возвращались со смены либо только заступали на нее. Был среди прочих и Аркадий Францевич Кошко – глава МСП[2], известный в определенных кругах как русский Шерлок Холмс.
– Аркадий Францевич! – окликнул давнего знакомого Монахов.
Однако Кошко не ответил и прошел мимо. Могло даже показаться, что он и знать не хочет Александра Александровича. Вместо приветствия сыщик сел в автомобиль и с многочисленной полицейской свитой, занявшей еще несколько транспортных средств, унесся вдаль. Монахов успел заметить лишь, что у коллеги было очень хмурое выражение лица. И вскоре станет понятно почему.
Но слушать доклады было некогда. Поэтому поручик сел в поданную пролетку и приказал править сразу к месту происшествия. А дальше: Малый Гнездниковский – Большой Гнездниковский – Страстная площадь – Тверской и Никитский бульвары – Арбат – Смоленская улица – Бородинский мост – Большая Дорогомиловская дорога и, наконец, Можайское шоссе.
Плохо спавший офицер вполне ожидаемо задремал в пути. А когда проснулся на одной из характерных для Москвы 1913 года выбоин, увидел неизвестно когда подсевшего попутчика. Почти сразу признал в нем письмоводителя градоначальства и даже успел напомнить тому о субординации. Новый пассажир принял нотацию к сведению и оказался даже чуть более разговорчивым, чем посыльный, хотя ненамного:
– Вот, – он протянул поручику какую-то газету.
– Что это? – спросил Монахов.
– «Московский листок». Не читали еще?
– Что-то читал. Но буду премного благодарен, если просветите, о чем идет речь в данный момент.
– Могу прочесть вслух?
– Разумеется.
Письмоводитель надел узкие, подпирающие виски очки по моде своего времени и принялся читать:
– За Дорогомиловской заставой на землях крестьян деревни Фили уже значительное время производится свалка мусора в глубоком овраге… Так, не то… Вот это… А на днях один из тех, кто оставался в том овраге на ночлег, был завален горой мусора насмерть! – писарь сделал многозначительную паузу.
Но собеседник так на него посмотрел, что тот поспешил продолжить.
– Вместе с ним в вырытых конурах ночевали и другие мусорщики, которым удалось выкарабкаться из-под горы нечистот. Они поведали крестьянам об обвале, и с их помощью отрыли труп несчастного бродяги. Григорий Кисловский, «Московский листок», – дочитал он и поднял глаза.
– И какой вывод из всего этого предлагается сделать? – спросил Монахов.
– На свалках, в русле древней Неглинки, вокруг Сукиного болота, да и здесь, за Дорогомиловской заставой, часто находят неопознанные тела. Но этот…
– Что этот? И при чем тут политическая полиция? – Монахов рассуждал как бы сам с собой.
– Это ж ваш почти. Пропавший без вести… – повторил письмоводитель вслед за посыльным.
Но договорить не успел. Потому
Поручик относился к десятому классу Табели о рангах и предполагал обращение «Ваше благородие».
Московская сыскная полиция, которую А. Ф. Кошко возглавлял в 1908–1915 годах.