Великий ветер. В. П. БутромеевЧитать онлайн книгу.
Григорий смотрит на этот палец.
Николай Иванович. И, скажите на милость, что плохого в том, что вы работали там, а я сидел и работал здесь? У вас – своя работа. У меня – своя. Ведь работа – это не только работа руками. Даже, представьте себе, наоборот. Работа актера не менее трудна, чем работа землекопа. А работа философа? Писателя? Художника? Вы представляете, например, сколько работает президент? Ну, например, Соединенных Штатов? Скажем, Авраам Линкольн, трудом которого и создана современная Америка? Нет, нет, ответьте мне: сколько работает президент?! Президент, который не строгает, не пилит, не пашет, не сеет? Сколько ему нужно работать, чтобы вы все могли строгать, пилить, пахать и сеять?! Итак, кто же больше трудится: грузчик, землекоп или Вольтер? Вы работаете за станком, я – за столом, – вот и замечательно! Что в этом может быть плохого – это же прекрасно, превосходно!
Николай Иванович произносит эту фразу на одном дыхании, поднимается на носки и резко, стукнув каблуками, опускается на пятки.
Николай Иванович. Ведь вы же не приняли меня за вора? Вор не станет сидеть у вас в доме за столом и работать, а? Не так ли? Или я не прав?
Николай Иванович берет со стола папку и направляется к выходу.
Николай Иванович. Сейчас придет Екатерина Павловна, а я, видите, бегу, спешу. (Разводит руками.) Мы с вами еще поработаем. Я все знаю, я в курсе дела. И, поверьте, мы еще поборемся! Больше того, мы победим! Или я не прав? (Резко останавливается.) В том-то и дело, что я прав! Конечно, мне нужна поддержка. И ваша, и Екатерины Павловны, и всех, кто готов бороться. Но мы победим! Мы просто обязаны победить! Слышите – это Екатерина Павловна, а я убегаю. Буду через двадцать минут!
Николай Иванович выбегает. Входит Екатерина Павловна. В руках у нее сумка с тетрадками и продуктами.
Екатерина Павловна. Ой, Гриша, ты приехал, а я весь день не могла прийти. Сегодня такой сумасшедший день! (Радостно.) Теперь у нас все дни сумасшедшие, представляешь?! У нас телевидение! (Екатерина Павловна выбегает на кухню, потом возвращается в зал.) Это уже третий раз! Представляешь, это захолустье жило тысячу лет и сюда ни разу никто не приезжал, и вот Николай Иванович – и они приезжают уже третий раз! И Николай Иванович сказал…
Григорий. Подожди! Что ты как… с цепи… Какой Николай Иванович?
Екатерина Павловна. Ну как же! Он же только что говорил с тобой. Он сказал, что в восторге от тебя! Теперь все будет в порядке!
Григорий. В каком порядке? Что ты… Ты телеграмму получила?
Екатерина Павловна (радостно). Получила. (Продолжает разбирать свои сумки.) Я же тебе говорю: сегодня такой день. Телевидение. Николай Иванович сказал: «Никакой лакировки». Повел по классам: «Говорите, что хотите». Ну, все молчат— захолустье. А он одному: «Читай стихи», другому: «Пой». – «Что?» – «Что хочешь». А третьему: «Язык показать хочешь? Покажи!» Представляешь, он и учителям говорит: «Хотите показать язык? Кто может показать язык? Ну тогда я покажу язык!» И показал! Прямо в телекамеру – два раза просили повторить. И я показала. Все наши – в шоке! Представляешь, что они говорили потом?!