Ланкастеры и Йорки. Война Алой и Белой розы. Элисон УэйрЧитать онлайн книгу.
в одной их Англии». Англичане были глубоко консервативны: «Если король предложит изменить какое-нибудь издавна установленное правило, то всем англичанам без исключения покажется, будто их лишают жизни». Иностранцы, или «чужеземцы», как величали их островные англичане, вызывали раздражение и негодование и потому обыкновенно жили тесными землячествами, главным образом в Лондоне, городе более космополитичном, нежели остальная страна, или в Восточной Англии, где селились многие фламандские ткачи.
Бургундский хронист Филипп де Коммин видел в англичанах людей вспыльчивых, грубоватых и непостоянных, из которых, однако, выходят отменные, храбрые солдаты. В сущности, он считал их воинственные наклонности одной из главных причин войн Алой и Белой розы. Он полагал, что когда они не могут сражаться с французами, то начинают воевать друг с другом.
На многих иностранцев глубокое впечатление производил английский уровень жизни. Один венецианец отмечал, что всякий здесь носит роскошные одеяния, за трапезой поглощает горы яств и выпивает море пива, эля и вина. Английский ростбиф, по словам Полидора Вергилия, «не знает себе равных». Венецианский посланник был в качестве почетного гостя приглашен на пир, который давал лорд-мэр Лондона; сей пир длился десять часов и собрал более тысячи человек. Впрочем, особенно его поразило, что проходил пир в абсолютном молчании. Такая подчеркнутая сдержанность отражает тогдашнюю одержимость англичан хорошими манерами и этикетом. Свита венецианца, глубоко потрясенная, не могла не отметить исключительную вежливость островитян.
Северян и южан считали двумя различными народами, причем южанам приписывали бóльшую ученость и более высокий уровень образования, цивилизованность, склонность к измене и предательству, даже трусость и говорили, что они скорее напоминают гомеровского героя Париса, нежели мужественного Гектора. Северян же полагали дерзкими, горделивыми, жестокими, воинственными, охотно прибегающими к насилию, алчными, грубыми и неотесанными. Они имели печальную славу отъявленных грабителей, несомненно, из-за своего дикарского образа жизни, ибо если южане наслаждались роскошью, то северяне, испытывая вечную нужду, влачили жалкое существование. В итоге южане боялись северян в той же мере, в какой северяне негодовали на южан.
Как и сегодня, язык был представлен в форме местных диалектов, однако в XV столетии они отличались друг от друга настолько, что даже жители Кента и лондонцы с трудом понимали друг друга. Общество было обособленным и замкнутым, характеризовалось специфическими локальными чертами, а тогдашние англичане именовали своей «страной» управляемое местным феодалом или королевским шерифом графство, в котором жили; англичан, проживавших за пределами этих графств, они считали иностранцами.
Большинство путешественников, прибывавших в Англию из континентальной Европы, отмечали белоснежную, словно алебастр, оттеняемую нежным румянцем красоту и обаяние англичанок,