Мякоть. Сергей МалицкийЧитать онлайн книгу.
затаила дыхание Саша.
– Никакого «и», – покачал головой Рыбкин. – Возбуждение пришло не от вида обнаженной женщины, что, конечно же, было бы пределом мечтаний для любого мальчишки. А от собственного обнажения. Это… отпечаталось во мне. Ну и тем же летом или следующим, я уже не помню, я начал уходить от дома. Деревня же. Куда-нибудь к речке, в поля. Где никого нет. И раздевался там. Получал эрекцию, которая становилась сильнее раз от раза. И испытывал странное чувство… как будто делаю что-то запретное, но сладостное. Я ведь никому не хотел показываться в таком виде, это было бы немыслимо. Даже в голову не приходило. А потом совершенно случайно едва не столкнулся с чужими людьми. С какими-то незнакомками. По полевой тропинке шла мама с дочкой. Наверное, моей ровесницей. И я их увидел. Голым. Они меня нет. И они прошли близко. Метрах в пяти. И я кончил от того, что мимо меня прошли одетые женщины. Точнее женщина и девочка.
– И как это было? – спросила Саша.
– Это было очень страшно и невыносимо сладостно, – ответил Рыбкин. – И неожиданно. У меня ноги подкосились. И знаешь, я как будто… попробовал наркотик.
Это и в самом деле было страшно и очень приятно. Тогда он испугался. Упал на колени в укрытии, в котором находился, обжегся о крапиву, но не почувствовал ожога, потому что все его существо переживало новое, неповторимое ощущение, которое и в самом деле не повторилось больше никогда, разве только проблесками вместе с Ольгой и теперь, через много-много лет, закрутило его огромной, выросшей до неба волной.
– Я не на шутку испугался, – хмыкнул Рыбкин. – А потом меня научили добиваться этого механическим способом. И я стал обычным ребенком.
– И вырос в необычного дядю, – пробормотала Саша. – А ты наркотики пробовал?
– Пробовал, – кивнул Рыбкин. – В армии. Сослуживцы облепили печку в казарме, раскатывали в пальцах что-то такое вроде смолы, черное, кажется, это была анаша. Не знаю. Забивали в сигарету и курили. Ну и я попробовал.
– И как? – подняла она брови.
– Никак, – пожал он плечами. – Я ж не курю. Может, затягиваться надо было, а не во рту дым гонять. Короче, меня не проняло. Ребята закатывались от хохота, а я смеялся, потому что смотрел на них. И всем было хорошо. Настолько, насколько может быть хорошо в армии.
– А почему ты не спрашиваешь у меня, как это было впервые со мной? – спросила Сашка.
– С наркотиками? – не понял он.
– Нет, – она показала ему язык. – Как я впервые кончила.
– А я не хочу ничего знать про то, как было, – ответил Рыбкин. – Я хочу все знать про то, как есть.
– И даже не спросишь у меня, в чем твоя необычность? – прищурилась Сашка. – Я ведь сказала, что ты вырос в необычного дядю.
– Если во мне и есть какое-то своеобразие, то его источник ты, – улыбнулся Рыбкин.
– Ты хвастун и хитрец, – засмеялась Сашка, сползла с рыбкинского естества, изогнулась, взяла его в руку, легла щекой Рыбкину на бедро и стала рассматривать его достоинство.
– Знаешь, –