Второй фронт. Антигитлеровская коалиция: конфликт интересов. Валентин ФалинЧитать онлайн книгу.
Франции и США себе отчет в том, в какой огонь они подливают масло, что заигрывание с агрессорами совсем не салонное развлечение? Знали и понимали[83]. Но не зря сказано, что надежда умирает последней.
Германия была неудобным партнером. Неудобства эти, однако, могла с лихвой искупить ее «непримиримая вражда» к Советскому Союзу, только бы удалось ее подобающим способом канализировать.
В ноябре 1937 года Англия и Франция сговорились «уступить» Гитлеру Чехословакию, если аннексия Судетов совершится по-тихому. Установку – Англия не должна быть вовлечена в войну из-за Чехословакии – Чемберлен обосновывал без витийств: «Достаточно посмотреть на карту, и станет ясно – ничто из того, что в состоянии сделать Франция или мы, не может уберечь Чехословакию от нашествия немцев, если они на него решатся». «Поэтому, – продолжал Чемберлен 20 марта 1938 года, – мы не могли бы помочь Чехословакии. Она (помощь) стала бы на деле лишь поводом для начала войны с Германией. Об этом можно было бы подумать лишь тогда, когда имелась бы перспектива быстро поставить ее на колени. Я не вижу, однако, никакого шанса для этого. Поэтому я отказался от мысли дать какие-либо гарантии Чехословакии или также французам в контексте их обязательств по отношению к этой стране»[84].
Английский премьер обнажил именно эту свою позицию в палате общин 24 марта. Тем самым Чемберлен ответил на мартовское (1938 года) предложение советского правительства созвать конференцию СССР, Англии, Франции, США и ЧСР, чтобы противопоставить «большой союз» нацистским планам завоевания мира[85]. Тогда же Советский Союз подтвердил готовность выполнить свои обязательства перед Чехословакией, если аналогично поступит Франция. Чехословакия поддержала идею конференции. Франция, поставленная Лондоном перед дилеммой – СССР или Англия, выбрала последнюю, примкнула к курсу: Москва должна была быть изолирована.
Президент Рузвельт лавировал, сталкиваясь с изоляционистами у себя дома и нежеланием Чемберлена допустить «любое вмешательство Соединенных Штатов в европейские дела»[86]. Собравшись с духом, Вашингтон предложил созвать конференцию для «очищения» мировых проблем и выработки «правил» мирного международного сотрудничества.
Английское «нет» остудило порыв президента США. В конце концов, в Европе, по американским понятиям, не происходило ничего экстраординарного, ничего, что США не практиковали бы сами в Центральной и Латинской Америке, что в сознании вашингтонских верхов без осадка укладывалось в нормы классической демократии. Шел традиционный для империалистической эпохи передел сфер влияния, при котором малым и средним странам отводилось определенное место в свите того или иного сюзерена. Малых можно было перебрасывать из одной сферы в другую. В своем кругу – это в порядке вещей.
Летом 1938 года выразителями вовне американской позиции становились зачастую послы США в Лондоне, Париже и Берлине. В своей угодливости Гитлеру
Помощник госсекретаря США Дж. Мессерсмит резюмировал в сентябре 1947 года нацистские планы следующим образом: захват Австрии и Чехословакии, установление господства Германии в Юго-Восточной Европе, захват Украины, ослабление Франции путем расторжения ее союза с Россией, расчленение Британской империи, наконец, действия против США. Считалось, однако, что Гитлер не начнет войны против западных держав до того, как разделается с СССР (FRUS. Vol. 1, 1937, с. 140 и далее).
Официальный ответ Галифакса полпреду СССР в Лондоне 24.03.1938 гласил: по мнению британской стороны, советское предложение не окажет благоприятного влияния на мир в Европе (DBFP. Serie 3. Vol. I, № 116). Глава британского правительства заявил генералу Айронсайду: единственное, что не должно делать, – это договариваться с Россией (см.: Reich und Weltkrieg. Bd. 1, с. 639).