Шоколадница в Академии магии. Татьяна КоростышевскаяЧитать онлайн книгу.
Это несложно, Кати, совсем несложно… Знала бы ты, сколько разбитых ваз было в моей жизни. А какие строгие гувернеры! Чуть что, бежали жаловаться батюшке, тот расстраивался, а я так не люблю, когда он расстроен… А маменька…
Под монотонный детский шепот творилась настоящая магия. Вытаращив глаза, я смотрела, как края разрезов льнут друг к другу, нити сплетаются. Минут через десять на кровати лежала моя целехонькая одежда, и даже атласные туфельки приняли первоначальный вид.
– Вуаля! – сказал Эмери, потирая покрасневшие ладони. – Одевайся.
Радостно взвизгнув, я схватила платье и спряталась за ширмой гардероба.
– Чего от тебя хотел Арман? – спросил Купидончик, пока я переодевалась.
– Ничего особенного. Кажется, желал произвести впечатление на простушку, которой меня счел. А почему ты его боишься? Вы не ладите?
– Более чем. Арман ненавидит нас с маменькой, и на правах наследника…
– Ненавидит мать?
– Мою, Кати. Мы единокровные братья.
А еще у них была приличная разница в возрасте. Когда герцог овдовел и женился повторно, Арману было двенадцать лет.
«Значит, сейчас ему почти двадцать четыре, если учитывать время, когда новая герцогиня была в тягости», – подумала я, выходя из-за ширмы.
– Немногим лучше, – фыркнул Купидончик. – В вашем Анси все так одеваются?
Я посмотрела в зеркало. Светло-зеленый шелк, серебряная отделка, прилично неглубокое декольте.
– Все! – отрезала я и поправила выбившуюся из прически прядь. – Ах, чуть не забыла.
Надевать жетон на шею я не стала, собрала шнур узлом и пришпилила его брошью Симона у правого плеча. Кстати, медная пластинка за прошедшее время успела покрыться голубоватой патиной.
– Откуда синий? – спросил Эмери, доставая из-под галстука свой жетон на цепочке, который зеленел.
Я пожала плечами. Мы вышли, оставив ключ в замке, и быстро зашагали к портшезной колонне. Решетка кабинки отодвинулась.
– Езжай первой, – сказал виконт, – нет, ты не подумай…
Ну разумеется, юному аристократу не хотелось, чтоб его видели в компании какой-то простолюдинки. Это было понятно, как дважды два, и нисколько не обидно. Поэтому я кивнула, сказала: «Спасибо!» и, устроившись на скамейке портшеза, попросила мадам Иформасьен доставить меня в зал Безупречности.
Успела! Я успела до начала представления! Свою группу в огромнейшей зале я нашла без труда. Гурьба первогодков стояла недалеко от огромной двустворчатой двери, отличаясь от прочих разнообразием одежд. Пользуясь тем, что все внимание присутствующих направлено на ректора, держащего речь, я пробралась к своим и сделала вид, что стою вот здесь, около Натали и близняшек, с самого начала.
На сцене около кафедры сидели преподаватели, сменившие лиловые камзолы на учительские мантии, ложи заполняла другая публика – разряженные аристократы со свитой, внизу стояли ученики, многочисленный корпус оватов в зеленых одеждах, филиды в голубом, немногочисленные сорбиры в белом. Я заметила, что некоторые из учеников щеголяют длинными