Победный марш. Антология духовности и патриотизма. Выпуск 2. К 80-летию Победы в Великой Отечественной войне. СборникЧитать онлайн книгу.
письма. Интересно, о чём писали с фронта.
Я грустно улыбнулся, доставая из нижней тумбочки шкафа архивную папку:
– Твой дедушка пережил две войны. Правда, когда началась Гражданская война, ему было девятнадцать лет. Он жил тогда в Симферополе.
Вынимаю из папки трудовой список, составленный папой ещё в 1927 году, и читаю вслух:
– «1918 г. Весной окончил гимназию и летом работал мотористом и табельщиком в том же Кара-Кияте (поясняю, что была такая деревня в Крыму. – Авт.), осенью поступил в Крымский университет на физико-математическое отделение, где обучался зиму и весну 1919 г., жил в общежитии на собственный заработок уроками.
1919 г. Весною вышел из университета ввиду отсутствия средств к существованию и летом работал на Бельбекской долине и Салгирской долине садовым рабочим, а в д. Любимовке, кроме того, делопроизводителем инструктора по садоводству и огородничеству. Осенью был мобилизован белыми как студент и находился на военном обучении один месяц, когда, выхлопотав льготу первого разряда, как единственный сын был освобождён от военной службы. На фронте не был. Осень и зиму 1919–1920 гг. был безработным.
1920 г. Весной и летом работал садовым рабочим на Алъминской долине, на лесных разработках на перевале Таушак-Базар пильщиком со сдельным заработком до прихода сов. власти.
После прихода сов. власти был секретарём Ревкома в д. Кара-Кият Симферопольского района».
В этом довольно подробном описании в официальном документе наш папа, конечно, не мог упомянуть одну замечательную историю, которая произошла с ним и его товарищем. Он пишет, что побывал на военном обучении у белых и был освобождён как единственный сын в семье. А на самом деле он рассказывал нам вот что, и я передаю его рассказ дочери по памяти:
– В Симферополе было смутное время. В город приходили то красные, то белые, а то и зелёные были. И все призывали к себе на службу студентов. А воевать им вовсе не хотелось. Патриотизм в юных головах ещё не выработался, то есть он не был чётко выражен – за кого воевать. Белые призвали, а куда деваться – пришлось идти. Только решили два парня, один из них наш Николай, сбежать от службы, и отправились они пешком в Севастополь. Старались не попадаться никому на глаза, да наткнулись неожиданно на солдат. Те арестовали беглецов, посадили в сарай, а наутро повели под ружьём на расстрел как дезертиров.
И не родились бы мы, четверо детей, если бы расстрел состоялся. Но в это время навстречу расстрельной процессии ехал на машине командир повстанческой армии, действовавшей в тылу у барона Врангеля, Мокроусов. Алексей Васильевич, так звали Мокроусова, хотя настоящее имя его было Фома Матвеевич, тут же узнал в конвоируемом под ружьём Николая Бузни, в доме которого он бывал ещё в 1917 году, будучи членом Севастопольского Совета депутатов от партии анархистов. Теперь он сражался за большевиков, и это его солдаты вели двух студентов на расстрел, который он незамедлительно отменил, посадил юношей в свою машину и, смеясь, спросил Николая: «Ну что, видел смерть в глаза?»
– Какой ужас! – воскликнула Алёна. – Не случись по пути Мокроусов, так и меня бы сегодня не было!
– Да, в жизни много случайного, –