Ведьмак. Сезон гроз. Анджей СапковскийЧитать онлайн книгу.
меня. И приворожил. Твои глаза, удивительные глаза мутанта, такие, казалось бы, честные, постоянно блуждают… И манят. Будят пустые надежды. Ты вовсе не честен, о нет. Знаю, знаю, в устах чародейки это комплимент. Ты ведь именно это хотел сказать, верно?
– Браво.
– А смог бы ты ответить честно? Если бы я потребовала?
– Если бы ты попросила.
– Ах. Ну пусть так. Тогда прошу. Как вышло, что именно Йеннифэр? Почему она, и никакая другая? Ты смог бы это описать? Назвать?
– Если это снова вопрос пари…
– Это не вопрос пари. Почему именно Йеннифэр из Венгерберга?
Мозаик явилась, как тень. С новым графином. И пирожными. Геральт заглянул ей в глаза. Она мгновенно отвернулась.
– Почему Йеннифэр? – повторил он, вглядываясь в Мозаик. – Почему именно она? Отвечу честно: сам не знаю. Есть такие женщины… Достаточно одного взгляда…
Мозаик чуть приоткрыла губы, еле заметно качнула головой. С просьбой остановиться, с испугом. Она понимала. И умоляла его перестать. Но игра зашла уже слишком далеко.
– Есть женщины, – его взгляд продолжал блуждать по фигуре девушки, – которые притягивают. Как магнит. От которых глаз нельзя отвести…
– Оставь нас, Мозаик, – голос Литты напомнил скрежет льдины по железу. – А тебе, Геральт из Ривии, я благодарна. За визит. За терпение.
И за честность.
Меч ведьмака (рис. 40) тем отличается, что как бы слияние других мечей собой представляет, пятую эссенцию того, что в другом оружии есть наилучшего. Отличная сталь и ковки способ, краснолюдским гутам и кузницам свойственные, придают клинку легкость, но и пружинистость необычайную. Затачивается ведьмачий меч также краснолюдским методом, добавим, что секретным, и секретным навек оный останется, ибо горные карлики к своим секретам ревнивы весьма. Заточенным же краснолюдами мечом подброшенный в воздух шелковый платок напополам рассечь можно. Такие именно фокусы, знаем это из сообщений надежных свидетелей, своими мечами ведьмаки проделывать умели.
Глава шестая
Короткая утренняя гроза и дождь ненадолго освежили воздух, но потом бриз снова принес из Пальмиры отвратительную вонь отходов, подгоревшего жира и протухшей рыбы.
Геральт заночевал в трактире у Лютика. Комнатушка, которую снимал бард, была уютной. В прямом смысле – там приходилось буквально ютиться, а чтобы попасть в кровать, нужно было протискиваться вдоль стены. К счастью, кровать вмещала двоих, и на ней можно было спать, хоть она и адски трещала, а набитый сеном матрас был уже полутвердым стараниями проезжих купцов, известных любителей секса интенсивно внебрачного.
Геральту, неизвестно почему, ночью приснилась Литта Нейд.
Завтракать отправились на ближайший рынок, где, как успел разведать бард, в торговом зале подавали невероятные сардинки. Платил Лютик. Геральта это не смущало. В конце концов