Корсары Николая Первого. Через два океана. Михаил МихеевЧитать онлайн книгу.
это было неожиданностью, однако смущаться и осадить лошадей они не спешили, демонстративно вынув ножи. Один, видимо, главарь, открыл рот и начал говорить, но Александр даже не напрягался слушать. Вместо этого он спокойным движением достал револьвер и все так же, не замедляя шага, прострелил ему колено.
А вот это их проняло. Видимо, не привыкли, что вместо того, чтобы покорно отдать кошелек, их примитивно убивают. Впрочем, уже второй выстрел смог вернуть им чувство реальности. Врассыпную они бросились, как зайцы, нецензурно завывая от ужаса. Верховцев обернулся, убедился, что те, кто перекрывал ему путь к отступлению, исчезли, будто их и не было здесь никогда, и шагнул к лежащим в грязи раненым.
Тот, что был у оборванцев за главного, лежал, очевидно, потеряв сознание. Ну, чему удивляться, нога у него теперь сгибаться не будет никогда. Это если ее доктор вообще не отрежет. И если парень жив останется и к этому доктору попадет. Впрочем, в душе ничего не шевельнулось – за последнее время Александр ожесточился, привык к чужой и своей боли, научился смотреть на мир поверх мушки. Помрет – да и пес с ним.
Второй пострадал меньше – руку подбросило при выстреле, и пуля ударила чуть выше. Если кость не задета – быстро зарастет, отстраненно подумал Александр и начал поднимать пистолет. Вообще-то, для того, чтобы сунуть его в кобуру, но раненый воспринял это движение на свой счет.
– Не надо, дяденька! Пожалуйста, не надо!
Местный английский был так же далек от того языка, что изучал Александр, как в России речь подворотен отличается от стихов Пушкина и Лермонтова. Но, несмотря на это, понял его Александр без усилий – большая практика за последние месяцы пошла на пользу. Внимательно присмотрелся и едва не сплюнул. Мальчишка. Вряд ли ему больше четырнадцати лет. Вот ведь…
Но предаваться самобичеванию он не стал. Вряд ли этот парень отказал бы себе в удовольствии сунуть жертве нож под ребро, будь у него возможность сделать это безнаказанно. Кто выходит на кривую дорожку, рискует закончить жизнь в канаве. А потому пускай лежит да рану зажимает – глядишь, это добавит ему в голову немного мозгов. Пригодятся в будущем.
С этими мыслями, а заодно и с внезапным пониманием, что, несмотря на стрельбу, местных городовых не слышно и не видно, Александр пожал плечами и зашагал дольше, чтобы буквально через неполную сотню саженей обнаружить искомое. Проще говоря, мэрию, которая была таким же серым и неинтересным в плане архитектуры зданием, как и все в этом городе.
Ничего похожего на швейцара у входа не обнаружилось. Надо признать, в плане представительности местный городской голова явно не дотягивал. В родных пенатах любой чиновник, считающий себя чем-то значимым, поставил бы у дверей саженного роста дылду, задачей которого было бы двери распахивать да впечатление производить. Здесь же, похоже, о важности церемониала представление имели весьма поверхностное, и двери посетителям приходилось открывать самим. Впрочем, у каждой Марфушки свои игрушки, и не