Венценосный крэг. Ольга ЛарионоваЧитать онлайн книгу.
и сделал что-то, отчего светящаяся ваза вместе с низенькой круглой столешницей поплыли вверх, а из образовавшегося отверстия хлынул в комнатку дневной свет.
– Я представил тебя моей матери, чего не делал ни с одной другой женщиной, – сказал царственный юноша. – Теперь идем.
Он шагнул в открывшуюся дыру и начал спускаться по невидимой отсюда винтовой лесенке. Не колеблясь, его спутницы последовали за ним и скоро очутились на площадке широкой лестницы, которая, плавно изгибаясь, вела к исполинским воротам. Таира с удивлением отметила, что и лестница, и все остальное сделаны из дерева. У нее еще мелькнула опасливая мысль – а вдруг пожар? Но тут Оцмар, шедший впереди и уже спустившийся на несколько ступенек, остановился и коротко сказал:
– Обернись.
Она поворотилась назад и чуть не вскрикнула от восхищения: на задней стене лестничной площадки висели три удивительные картины. Еще прежде, чем она рассмотрела каждую из них, ее поразила та же невыразимая гармония сказочности и реальности, которой веяло от всего этого города-дворца.
На левом полотне – впрочем, это мог быть и картон, и фреска, но это было не важно – на фоне тусклого солнца четко очерчивался силуэт «лягушачьей» горы, которую она уже видела, когда вылезала из княжеского везделета. Те фигуры в монашеских черно-белых одеяниях, казалось, проплывали у ее подножия покорно и в то же время настороженно к какой-то неведомой цели, на которую так же внимательно и недоверчиво глядела голова исполинского изваяния.
На средней картине все было предельно ясно – голенький малыш, сидящий на вершине холма, тянулся к одуванчику, а над ним парила Гуен, освещенная солнцем снизу так, что ее силуэт казался кофейным на фоне желтовато-закатного неба.
А вот на третьей картине, величественно опираясь на тонкий посох, стояла незнакомая царевна в сияющей короне, осененная крыльями сидящей за ней птицы. Но это уже была не Гуен – птичка размахом своих крыльев могла сравниться со здоровенным птеродактилем.
– Но ведь это не я! – изумилась Таира.
– Нет, не ты, делла-уэлла. И не твой сибилло. Но это был вещий сон, и когда-нибудь эта увенчанная золотом дева встанет на пути одного из нас.
– Ну так, естественно, на твоем! – убежденно сказала Таира. – Это и будет женщина с волосами цвета солнца. А я – это так, прелюдия. У меня свое солнышко…
– Таира! – предостерегающе прошептала мона Сэниа, которая до сих пор следовала за ними покорно и бесшумно, как бесплотная тень.
Действительно, до возвращения Юхани совершенно необязательно было посвящать владетельного князя в свои сердечные тайны. А после возвращения – тем более.
– Нет, – с бесконечной печалью проговорил Оцмар. – Ты – моя делла-уэлла. Другой не будет.
Он смотрел на нее с нижней ступеньки влажными оленьими глазами, и ей вдруг стало стыдно за полноту своего счастья. Словно она одна сытая была среди голодных. Вон Сэнни – совершенно высохла от горя по своему Юхани. Этот князюшка, которого кто-то осчастливил бредовым предсказанием.