Аналитик. Никита СеминЧитать онлайн книгу.
так и стали говорить, когда Сталин объявил об этой их «коллективизации». Но не было. Вот это и не понравилось главе британской разведки.
Первая попытка просто устранить опасного для короны человека провалилась. Принцип: нет человека – нет проблемы, в их службе считали оправданным и применимым. Увы, парень выжил. Но про него не забыли, правда действовать Алан решил тоньше. А тут и случай выпал удачный. Сталин, неизвестно по какой причине, словно забыл про своего «цепного пса». И получилось найти подход и главное – убедить действовать – многочисленных недовольных из числа этой их проклятой партии, чтобы очернить парня. Замазать так, чтобы ни у кого не было и малейшего желания ему помочь. А если получится оторвать его от Сталина окончательно – это полный успех. Хотя на последнее Вокер не сильно надеялся. Но вот посеять зерно сомнений у и так подозревающего все и всех вождя русских – точно получится. Даже если парень выкрутится сейчас, потом постепенно можно будет вывести его из игры. Но первый шаг уже сделан. Теперь шар на стороне русских.
Глава 2
Начало января 1932 года
День на разговоре с Людой не закончился. Сначала вернулись родители с работы. Мама только оформляла свой уход, в техникум ее возьмут с начала нового учебного года. То есть ей еще полгода надо на кухне завода отпахать. Ну а у отца в этом плане ничего пока не поменялось. Кроме одного – новости по партийной и идеологической линии он теперь узнавал одним из первых. Он же и позвал меня на серьезный разговор, стоило ему войти в квартиру.
– Читал сегодня газеты? – мрачно спросил он.
– Никогда не читайте перед обедом советских газет, – тут же вспомнил я одну фразу, что иногда любил вставить мой дед из прошлой жизни как раз в подобных случаях – стоило кому-то поверить в очередную чушь какого-нибудь писаки.
– Ты не ерничай, – цыкнул зубом батя. – Значит, читал. И что скажешь?
– Что кто-то серьезно ответит за клевету на меня.
– Думаешь, в такой газете могли соврать? Мне-то хоть правду скажи.
– А правда состоит в том, что самые близкие мне люди почему-то больше доверяют разным «журналистам», чем родному сыну и мужу, – пришла моя очередь мрачно сверлить взглядом отца.
– Прости, Сергуня, – тут же поник батя. – Просто… Ай! – с досадой махнул он рукой. – Всю плешь мне сегодня в конце дня выели с этим пасквилем. Я уж действительно под конец стал верить, что там правда написана.
– Частично правда, а частично так извратили факты, что без знания, как все было, не подкопаешься.
– И как было?
Ну я и рассказал. После этого мы пошли на кухню. Время позднее, а мы еще не ужинали.
Единственная, кто мне ни слова не сказал – мама. И не потому что обиделась или не хотела разговаривать с сыном, поступившим таким образом. Она просто не поверила статье. А стоило бате вспомнить про этот «пасквиль» тут же рассерженной кошкой расфыркалась на всю журналистскую братию.
Когда