Темный карнавал (сборник). Рэй БрэдбериЧитать онлайн книгу.
Возвращению поспеют?
– Да-да, Тимоти, да, – вздохнула Сеси. Ее тело напряглось. – Хватит спрашивать. Ступай. Я хочу побродить по любимым местам.
– Спасибо, Сеси.
Выйдя в коридор, Тимоти бегом кинулся к себе. Поспешно убрал постель. Он проснулся считаные минуты назад, на закате, с первыми звездами встал и отправился к Сеси, чтобы разделить с нею свое волнение из-за предстоящего приема. Теперь она крепко спала, из ее комнаты не доносилось ни звука.
Когда Тимоти умывал лицо, с его худой шеи свесился на серебристом лассо паук.
– Только подумай, Паучина: завтра ночью – канун Дня Всех Святых!
Тимоти поднял подбородок и взглянул в зеркало. Оно было единственным – других в доме держать не дозволялось. Эту уступку мать сделала ввиду его «болезни». Вот ведь, прицепилась напасть! Тимоти открыл рот и обозрел ряд жалких зубов, все, чем его одарила природа. Ни дать ни взять бобы: круглые, мягкие и бледные. Клыки вообще ни на что не похожи! Настроение у Тимоти подпортилось.
Тьма стояла полная, и Тимоти зажег свечу. Силы его покинули. Последнюю неделю вся семья жила по расписанию своих родных краев. Спали днем, шевелиться начинали ближе к закату солнца. Под глазами у Тимоти образовались синие круги.
– Никуда-то я не гожусь, Паучина, – пожаловался он маленькой твари. – Спать как остальные – и то не приучиться.
Он поднял свечу. Иметь бы сильные зубы, острые резцы. Или даже сильные руки, или сильный ум. Вот бы уметь, как Сеси, во время сна, лежа в кровати, отправлять свой разум в свободный полет. Но нет, он экземпляр несовершенный, хворый. Он даже (Тимоти вздрогнул и придвинул к себе свечу) боится темноты. Братья презрительно фыркают, на него глядя. Бион, и Леонард, и Сэм. Их смешило, что он спит в постели. Сеси – другое дело, ей требуются вольготные условия, в частности постель, без этого невозможны странствования разума. Но Тимоти – отчего бы ему, подобно прочим, не спать в замечательном полированном ящике? Но нет! Мать позволяет ему все: собственную кровать, комнату, собственное зеркало! Неудивительно, что семья сторонится его, как святого с распятием. Хоть бы крылья проросли из лопаток! Тимоти обнажил и осмотрел спину. И снова вздохнул: ничего похожего. Не дождешься.
Снизу доносились интригующие звуки. Во всех коридорах, на потолках и дверях шуршал черный креп. По лестнице с балюстрадой вползал запах горящих черных свечей.
Голос матери, высокий и твердый. Голос отца, отдающийся эхом в сыром погребе. В старый загородный дом входит Бион, волоча за собой большущие, в два галлона, кувшины, в которых булькает жидкость.
– Мне нужно на прием, Паучина, – сказал Тимоти.
Паук закрутился на шелковой нити, и Тимоти почувствовал себя одиноко. Он будет наводить глянец на ящики, искать поганки и пауков, развешивать креп, а когда начнется прием, никто не посмотрит в его сторону. Чем меньше обращать внимание на неудачного отпрыска, тем лучше.
В нижнем этаже из конца в конец дома пробежалась Лора.
– Возвращение! – кричала она весело. – Возвращение! –