Бессонница. Сара ПинбороЧитать онлайн книгу.
шаркать ногами да неразборчиво бормотать. Едва ли она решит сбежать.
– Тем не менее они должны были кого-то послать сюда.
Я бы чувствовала себя увереннее, будь здесь охрана. Кто-то, кто следил бы за дверью. Детские страхи сидят глубоко в нас.
– Никому уже нет дела, Эмма, – привычно грубо отвечает Фиби, – до того, что она совершила. И содержится она в лечебнице для душевнобольных, а не в тюрьме.
Я иногда разглядываю это место с помощью гугл-карт. В последнее время я делала это чаще обычного. Не могу даже сказать почему – возможно, меня успокаивает тот факт, что помимо ментальных преград ее отделяют от мира еще и несколько охраняемых ворот. Хартвелл-Хаус, блок усиленного режима. Для пациентов из системы уголовного правосудия, представляющих значительную угрозу для общества… В каком-нибудь супергеройском фильме это учреждение назвали бы тюрьмой для сумасшедших преступников.
– Только потому, что для тюрьмы она была слишком безумна, – бросаю я. – До этого есть дело мне. – Я снова обретаю решительность. – Не могу поверить, что ты заманила меня сюда. Я же всегда четко давала понять, что не желаю ее видеть, – продолжаю я. – Честно говоря, я не могу поверить, что ты здесь. – Внезапная мысль вспыхивает в моем мозгу. – Как ты вообще попала сюда? – Каким, черт побери, образом учреждение с ней связалось? Очевидно же, что из двух дочерей меня найти гораздо проще – Фиби даже не живет в стране.
Фиби пожимает плечами. Этакое фирменное, ни к чему не обязывающее, немного раздраженное подергивание, которое в случае Фиби обычно предваряет сброс бомбы.
– Я навещала ее.
Ну, вот и приехали. Я прислоняюсь к стене. Мне нужно быть в офисе. У меня расписан весь день. Все это мне не нужно.
– Что ты хочешь этим сказать? Когда?
– Не часто. В последние несколько месяцев.
– Погоди-ка… – Последнее, что мы слышали о Фиби – что она живет в Испании и работает на рынке недвижимости. – …так ты вернулась несколько месяцев назад? И только сейчас впервые выходишь на связь? Черт побери, Фиби!
Боже, как она меня бесит. У меня нет времени болтаться здесь, и ей стоило хорошенько подумать, прежде чем меня сюда заманивать. Резко развернувшись, я спешу прочь по длинному коридору. Медсестра за стойкой жестами дает мне понять, что нужно зарегистрироваться в журнале посетителей.
– Эмма, мать твою, Эверелл! – рявкаю я, пробегая мимо нее. Она и сама прекрасно сможет вписать меня в журнал.
Я стою, привалившись к своей машине. Ветерок остужает жар моего гнева. Должно быть, время посещения истекло, потому что мимо меня к своим авто устремляется самая разношерстная публика. Некоторые, вне всяких сомнений, приезжали повидать своих матерей. Я – худшая дочь на этой парковке. Худшая дочь худшей матери. Но не худшая сестра. Мне сложно облечь эмоции в слова. Настоящая подлянка от Фиби. Навещала ее? И даже не сказала мне, что вернулась?
– Эмма! – Фиби спешит ко мне. – Постой!
– Я не в силах с тобой разговаривать, Фиби, только не сейчас.
У меня не хватит энергии на публичный скандал с собственной сестрой