Черные платья. Мадлен Сент-ДжонЧитать онлайн книгу.
бы и съел тебя, – заявил при взгляде на нее Фред Фишер в первый же раз, как за ней зашел.
Когда они вернулись домой, он и вправду попробовал ее съесть – ну практически, – и ей лишь с трудом удалось пресечь его поползновения. Тогда он обозвал ее гадким словом и гневно удалился. С Фэй всегда примерно вот как-то так и выходило, ей еще ни разу не попался такой мужчина, о каком она грезила: который ее бы не только вожделел, но и уважал, который ее любил бы и хотел на ней жениться. Почему-то при виде Фэй у мужчин просто не возникало мыслей о свадьбе, что было очень печально, ведь сама она только о свадьбе и думала – и ничего удивительного, учитывая все обстоятельства. У мужчин же вечно складывалось неверное впечатление, как и предрекала миссис Краун с дочерьми.
Фэй была на самом деле почти одинока: ее мать, вдова военного, умерла несколько лет назад, а брат, женатый и с двумя детьми, жил в Мельбурне, где она его иногда навещала. Но она не поладила с его женой – та, на взгляд Фэй, слишком нос задирала, – так что эти визиты становились все более и более редкими.
– Если сразу не выходит, – сказала себе Фэй, – то пытайся вновь и вновь!
Кто-то написал эту фразу на первой странице ее блокнота для автографов, когда она была подростком, и изречение прочно отпечаталось у нее в душе.
Вообще-то Фэй мечтала стать танцовщицей или певицей, но на деле сперва вынуждена была выступать то разносчицей сигарет, то официанткой, а в двадцать три года повстречала мистера Марлоу, богатого холостяка средних лет. Через два года он вручил ей пятьсот долларов и сообщил, что переезжает в Перт и что знакомство с ней было сплошным удовольствием. Она осталась в крохотной квартирке на одного – уже не по необходимости, а по привычке – и, презрев работу официанток с неудобным графиком и щедрыми чаевыми, устроилась в магазин готового платья на Стрэнд-авеню. Там она завела дружбу с мистером Грином, производителем одежды, а когда он внезапно сообщил, что женится, она столь же внезапно бросила Стрэнд-авеню и все связанные с этим местом воспоминания и устроилась в «Гудс», где провела уже полтора года.
Мужчины, с которыми она встречалась теперь, представляли собой пеструю коллекцию разнообразной шантрапы: лица из ее бурного прошлого, участники свиданий вслепую, устроенных Мирой Паркер (ее старшая подруга и наставница со времен ночных клубов), и новые знакомые с вечеринок, куда ее водила Мира или эта самая шантрапа. А пятьсот долларов? Хранились в банке. Она собиралась, как придет время, потратить все на приданое. Иной раз, вот как сейчас, ей случалось всплакнуть, потому что время все не приходило и не приходило, и подчас казалось, не придет вовсе, но когда платочек окончательно намок и замусолился, она вытерла глаза, умыла лицо и закурила «Крейвен-Эй».
– Если сразу не выходит, – сказала она себе, – то пытайся вновь и вновь!
Она была храброй девушкой, как большинство ее землячек.
5
Сделанные из стекла и красного дерева огромные двери «Гудса» каждое утро с понедельника по