Корона на табуретке. Елена КуликоваЧитать онлайн книгу.
договор был подписан на условиях, выдвинутых Великим князем. Благодарные новгородцы снова позвали Ярослава на княжение.
Ярослав стрелой полетел в Тверь.
– Мы возвращаемся в Новгород! – крикнул он вышедшей ему навстречу жене.
– Боже! – воскликнула Ксения, сбегая с крыльца. – Я так соскучилась! По родителям, по Новгороду, по нашему дому на берегу Ильмень-озера.
Ее руки лежали на плечах Ярослава. Ее глаза сияли. Ярослав чувствовал себя совершенно счастливым.
1270-71 год. Всадник, черный, как вестник Апокалипсиса
Ярослав отдыхал на высоком крыльце своего новгородского дома. Рядом с мужем, держа на коленях шитье, сидела Ксения. На зеленой лужайке посреди широкого двора резвились дочурки. Вдали синела гладь Ильмень-озера.
– Это кто к нам пожаловал? – спросила Ксения, вглядываясь в лица всадников, въезжающих во двор.
– Павша Онаньинич, – проворчал Ярослав. – Принесла нелегкая.
Посадник и сопровождавшие его новгородцы спешились и решительно направились к мирно отдыхающему князю. Брови у всех были насуплены, губы плотно сжаты, взгляд недобрый. Павша первым подошел к князю, ткнул в него пальцем и заявил:
– Мы обвиняем тебя, Ярослав Ярославич, в самоуправстве. Ты нарушил договор и должен за это ответить.
– Чего-чего? – не понял Ярослав, – Что я, по-вашему, нарушил?
– Ты ставил на ответственные места своих людей и ни с кем не согласовывал.
– Ну, поставил я Ратибора вместо пропавшего Кондрата, – в недоумении пожал плечами Ярослав. – Так ведь Новгороду нужен был тысяцкий, а вы все тянули, все надеялись, что Кондрат вернется. И что мне оставалось делать? Я взял ответственность на себя и назначил человека, которого считал достойным. Ратибор уже полгода тысяцкий, и до сих пор вы почему-то молчали.
– А Иванко? – пошел в наступление посадник. – Ты про него тоже моего мнения не спрашивал.
– Иванко ничем не хуже твоих друзей и, главное, я ему доверяю.
Посадник на это хмыкнул и, надвигаясь на князя, продолжил перечислять его грехи:
– Ты общие земли вдоль Волхова для своей охоты отжал, серебро с бояр вымогал, иноземных купцов притеснял.
Прижатый к стенке, Ярослав пробормотал:
– Может, я в чем и виноват, но готов исправить свои ошибки. Клянусь, теперь все будет по закону.
– Не нужны нам твои клятвы, – презрительно скривился посадник. – Я собираю Вече и, будь уверен, народ новгородский прогонит тебя.
Павша Онаньинич решительно развернулся и пошел прочь вместе со своими товарищами.
– А вы что, все святые?! – в сердцах крикнул им вдогонку Ярослав.
– Господи, спаси, – прошептала Ксения и в недоумении взглянула на мужа. – Неужто правда то, что они говорят?
Вместо ответа князь рявкнул:
– Что сидишь? Уводи детей в дом. Собирай пожитки. Уезжаем в Тверь подальше от этих сумасбродов.
– Соня! Ксюша! – кликнула Ксения дочерей. Поднялась вместе с ними в терем и стала собираться в путь. Ее сердце разрывалось.