Укрытие. Алексей КолесниковЧитать онлайн книгу.
мать – святое, – согласился начальник Отдела по делам ГО и ЧС района. – Береги ее, сынок».
Веня получил отсрочку. А мать умерла через два месяца. Три дня лежала с температурой, свистела легкими. Веня отвез ее в больницу вместе с Коробовым на «Ниве». Там выписали таблетки, которых не было в Новоколоденске, и рекомендовали поменьше волноваться. Мать пила чай с ромашкой и молилась. Не помогло.
К Ивану Веня пришел за три часа до вечернего пуска ракет. (До полдника, как это называлось в поселке.) Коробов до сих пор не вернулся. Веню это обрадовало. С Коробовым ему было тяжело. Как и со всеми людьми, в общем-то. Он еще ниже опускал голову, морщил лоб, говорил тихо и совсем не улыбался. «Бурчит что-то себе под нос, а начнешь переспрашивать – отворачивается и молчит, – говорил о нем Коробов. – Нихера не разберешь. Как поп».
Говорить Вене с Коробовым было не о чем. Но Веня выбирал тему, которая, как казалось, должна была вызвать интерес у Коробова. Далее прописывал примерный диалог и определял его финальную точку. Коробов все это время смотрел, как Веня морщит лоб, и думал: «Жрать, наверное, хочет, а стесняется попросить». Веня произносил реплику из известного только ему сценария, и, конечно, Коробов отвечал невпопад. Веня потел от волнения и произносил что-нибудь длинное и до обморока скучное.
Есть люди, которым не нужно разговаривать.
– Мимо шел и решил заглянуть, – как всегда, сказал Веня и протянул свою гигантскую, не разгибающуюся в локте руку. – А ты читал книгу Ги Дебора «Общество спектакля»? – тут же спросил он. – Я вчера начал. Он рассуждает о том, что современное нам консюмеристское общество вовлечено в производство и потребление бесконечного и бессмысленного спектакля; автор здорово подмечает, что спектакль – это сон рабов, который выражается в потребности спать. И, как он пишет, «спектакль – страж этого сна». Я смотрю на наш поселок и…
– Веня, у меня хреновый день! Я утку потрошил сегодня. Никто за мной не наблюдал, и никого я не изображал. Реальная обычная хреновая жизнь. И никакого спектакля. – Иван втащил Веню за рукав во двор и прикрыл скрипучую калитку.
– Ты утку потрошил, – медленно, продолжая формулировать мысль, сказал Веня, – потому что тебя тесть заставил. У вас тут спектакль на двоих.
– На троих. Нам Вера позванивает.
– И непосредственно, значит, участвует в вашем спектакле.
– Все меньше и меньше. Идем в дом. Я утиные потроха оставил на столе, а у кота никакого уважения к частной собственности нет. Ему экспроприировать что-нибудь, как яйца вылизать. Он же в спектакле не участвует.
В доме Веня рухнул в кресло, потому что табурет надавливал ему зад углами.
– Интернет вчера вечером ходил ловить на гору. Прочитал: еще одного полевого командира убили из фёдоров. Правительство планирует взять под контроль всю Центрально-Черноземную часть. Фотографии этого убитого видел. Голова оторвана и на палку насажена.
На огромных Вениных щеках поблескивали