Московский Бестиарий. Наталья ЮлинаЧитать онлайн книгу.
тесаными бортами виднеются коровы. Ни звука переступающих копыт, ни мычанья – они стоят так тихо, как будто. их нет. Видны только немыслимо торчащие кости, покрытые превращенной в коросту шкурой.
Возвращается хозяин машины, с большим трудом выгоняет коров на дорогу и уезжает.
Они так же беззвучно, как прежде, замирают там, где оказались. Потом, перебирая ногами как в невесомости, чуть-чуть разбредаются. Одна заходит на проезжую часть и неожиданная машина, не полностью ее объехав, причиняет ей смерть. Корова складывает все свои ноги под себя, как убитый паук, и умирает, так и не произнеся ни звука.
Еще одна забредает в придорожную канаву, опускает голову в воду и, захлебнувшись, с легким всплеском ложится мертвая в воду.
Остальные исчезают в окрестных кустах среди брошенных бумажных пакетов, пластиковых бутылок и других экзотических предметов. Две самые немощные остались.
Наконец, видно прослышав о десанте призрачного стада, с соседней улицы приходит Лукерья. В ее руках хворостина для загона коровы. Свою кормилицу она продала всего три дня назад.
Лукерья подходит к коровам и оглядывает их. У одной из них голова опущена, а другая смотрит на женщину тусклыми, ничего не выражающими глазами. И вдруг на мгновенье взгляд осмысливается, и Лукерья видит почти человеческое страдание. Мгновение прошло, и снова энергия смерти, осознанная на миг, рассеивается по всему телу, делая его неподвижным и бесшумным.
Но этого мгновенья достаточно. Лукерья переложит хворостину в левую руку, правой несильно хлопнет торчащую кость крестца, и корова, легко перебирая ногами, но почти не двигаясь, повлечется к дому Лукерьи.
Можно было бы сказать, что женщина выходила корову, что корова толстая, с большим выменем, почти касающимся земли, по вечерам входит во двор как молочное божество, теплое и живое. Но это было бы неправдой. Корова через три дня сдохла.
Странности
Стихи – это странности, странности – это стихи,
Странность слов, намагниченных чувством друг к другу,
Странность букв, безучастных, в слове пылких и страстных.
Необъяснимо речи явленье. Откуда она возникает, зачем?
Что питает ее? Не кровь ли?
Кровь немыслима также – строки жил вытекают одна из другой
в поэме вращенья, той, что люди читать не умеют.
Странны, странны названья: гормон, антиген и нейрон,
за ними толпы новых имен из дальних каких-то времен на подходе.
И где же там я?
Такими, как ты представляешь себе,
нет и не будет ни тебя, ни меня, ни Солнца —
все немыслимо странны. Все – стихи.
И стихами душу ли, сердце хотим объяснить.
Но сердца космический порт немыслим вдвойне, кто хозяин? —
– Только не ты. Всё, чем владеешь:
пара строк неуверенных, странных.
Подобно этой:
Странен Создатель поэта убогого. Странен.
Нахал