Наездники. Кир БулычевЧитать онлайн книгу.
по глинистому откосу дороги и остановиться не могла, потому что тогда пришлось бы выронить сумку с бабиными гостинцами и банку с Катькиным молоком. А это была бы катастрофа.
Чтобы катастрофы не случилось, Верка бухнулась в кювет, как в реку.
Было так стыдно, злобно и обидно, что она даже не стала сразу подниматься и почему-то подумала: «Главное, чтобы ни один дурак не увидел, как я сюда въехала».
Ей захотелось ругнуться хотя бы про себя по-матерному, но когда-то мама сказала: «Каждый человек, если он не дурак, может выразить любую мысль на русском языке без помощи неприличных и глупых слов». Верка ей поверила. Она всегда верила маме. Когда ей попадалась какая-нибудь книжка, где герои начинали круто колоться с прикидами и приколами, падать на «ж» и ругаться на «б», она мысленно заменяла эти слова русскими, и все получалось не хуже.
Как-то недавно Верка ехала в электричке, и рядом с ней сидели два мужика. Мужики были немолодые и страшно матерились. Как будто воду пили. Верка не за себя рассердилась. Рядом сидела женщина с грудным ребенком, и Верка подумала: ведь эти слова у малыша на подкорке отпечатываются, он уже от них никогда не избавится.
А так как Верка на вид хлипкая, но не трусливая, она сказала этим мужикам:
– У вас, наверное, свои дети есть или даже внуки. Вы их тоже такой грязью кормите?
Мужики не сразу поняли, а когда Верка объяснила, рассердились, потому что им было неприятно, что мамаша с грудным ребенком кивала, одобряла Верку и готова была ее поддержать. И еще кто-то негромко сказал, что девочка молодец. Тогда мужики принялись гудеть на Верку и даже грозить ей. А один сказал:
– Ты, наверное, не русская, может, даже еврейка, если русского языка не понимаешь.
А Верка спокойно ответила:
– Это не русский язык. Это вонючий язык. От вас воняет.
И сказала она это громко. Мужики могли бы ее побить, потому что они сильнее, но в вагоне было слишком много народу. Они сделали вид, что пошли курить, и не вернулись. А мамаша сказала:
– Ты не права, девочка, нельзя так рисковать. Они могли тебя избить, а у меня маленький ребенок.
Она рассердилась на Верку за опасность.
И все равно это была победа.
А жизнь складывается из побед и поражений. Это на тринадцатом году жизни Верка уже выучила. Потому что у нее было куда больше поражений, чем побед. Порой одни поражения.
Как сейчас.
Верка поднялась, скользя, выбралась на дорогу, поставила сумку на траву, где повыше, и принялась стирать грязь с кроссовок листьями лопуха, что рос за кустом. Безнадега. И почему кроссовки не делают бурыми? Кому нужны эти белые паруса?
Рядом кто-то засмеялся.
Верка резко обернулась и опять чуть не упала, но успела схватиться за сухой сук над головой.
Шагах в двадцати от нее стоял ребеночек. Верка скатилась в канаву с таким шумом, что сразу его не услышала.
Она подумала «ребеночек», потому что не знала, мальчик это или девочка. Джинсики, курточка, шапочка, кудряшки – ну кто