Подземная стражница. Александра КазаковаЧитать онлайн книгу.
– загубишь будущее». «Дети – это прекрасно, но после тридцати, когда всё достигнуто». «Ты не понимаешь, чего хочешь, ты хочешь вырваться из образа хорошей девочки, а потом пожалеешь». «Не нагуляешься сейчас – потом будешь жалеть, жизнь одна». Да-да, когда-то ей говорили, что в шестнадцать лет начнёт краситься. Нет. Здесь уместно сказать, что люди не меняются.
Но побыть замужней Алле удалось только несколько часов. Как сын Цоя, вечером ехать в гости отказалась и рано легла спать. Разбудил только звонок. Страшная авария. Не по своей вине. Началась с непристёгнутого ремня. Потом игра в телефоне. Тот водитель выжил и сразу признал вину. Алла приняла судьбу. И старалась не особо показывать эмоции, тем более что на лице её не было заметно ни грусть, ни радость. Зачем? Сентиментальное общество считает, что надо свою жизнь прекратить чуть ли не физически в детском протесте против смерти. Поэтому если так не думаешь, скажут, что либо совсем дура, либо совсем злая. Сентиментальные люди жестокие.
Мама Виолетты, не поступившей в вуз одноклассницы Аллы, трагичным тоном сообщила:
– У Аллы муж погиб.
– Наконец-то!
– Что ты сказала?! Ну-ка повтори! Как тебе не стыдно такое говорить! Это смерть человека, и в таком возрасте это трудно пережить. А в тебе зависть. Избавляйся. Сделаю вид, что этого не слышала.
– Мне, думаешь, нужна чужая жизнь? Это тебе надо смотреть по сторонам и искать, чего ещё в других захотеть для меня. Я не хочу за всеми тянуться, не хочу! Они-то разные, а в меня одну ты всё пихаешь! Я бросила танцы, потому их не люблю, не все их любят, как Таня! И в науку, как Миша, я не пойду, не моё это.
– Я тебе просто рассказываю, подсказываю варианты, какие другие молодцы.
– Ты меня просто не любишь. Тебе всё чужого хочется. Ты не знаешь этих людей. Может, они тебе бы не понравились вовсе. Тебе нравится человек, который ест руками курицу и не гладит бельё?
– О, нет!
– Это Аллочка, любимица твоя!
Алла, кстати, вовсе не обиделась на Виолетту. Сама устала от постоянных «а вот Катя поехала по обмену в Германию». И очевидно, что вершины у этих сравнений нет. И те, кого ставят в пример, слышат ровно то же самое, в том числе и про тех, кому их ставят. Тщеславные и завистливые родители, выставляя детей в пример другим, мучают этой звёздностью. Стоять на витрине, держать марку, заниматься тем, что ненавидишь, чтобы вызывать чужую зависть. Или даже любишь. Но зачем плодить копии? Даже цвет глаз, оказывается, можно ставить в пример. Как? «У Аллы глаза серьёзные, карие, такие только у взрослеющих. А голубые – детские, бесцветные». «Карие глаза – массовый цвет. Вот у Виолетты – редкость». Кольцевая линия замыкается, после Краснопресненской идёт снова Белорусская.
Психолог Аллу просто не поняла. А как поймёт двадцатипятилетний ребёнок восемнадцатилетнюю женщину? Ребёнок, бывший в отдельном детском мире и живущий в отдельном от взрослых молодёжном. Какая-такая смерть мужа? Рано же ещё. Это аномалия, патология, слишком