Новая сестра. Мария ВороноваЧитать онлайн книгу.
лежала и ждала, когда все закончится. От грубых движений мужа было не больно, но противно и тоскливо. Нудная повинность, называемая прежде супружеским долгом, вроде бы не наносила вреда ни душе, ни телу, вполне можно было это терпеть, благо занимает от силы минут пять. Резкие толчки и тяжелое дыхание мужа не имели ничего общего с мечтами юности, зато это жизнь, как она есть, и благодаря этому у них появилась Нина.
Получив свое, муж откинулся на подушки, отдышался, и снова стал самим собой, добрым и ласковым.
– Как хорошо, Мурочка, – протянул он.
– Да, хорошо, – согласилась она и прильнула к родному теплому боку, который больше был неопасен.
Через минуту Виктор уже дышал ровно, с посвистыванием, лицо расслабилось и подобрело, как всегда делается у людей во сне.
К ней же сон не шел. На завтра запланирована встреча с начальником академии и много других важных дел, для которых нужно быть сосредоточенной и свежей, а Мура лежала, скрестив руки на груди, как труп, и смотрела в потолок, на котором все трещинки были давно изучены. Попробовала дышать в такт со спящим мужем, проверенное средство, если хочешь уснуть, но в этот раз не сработало.
Чертыхнувшись про себя, Мура надела халатик, сверху накинула пуховый платок, в который укутывала картошку, чтобы не остыла, тихонько взяла с полки журнал и отправилась в кухню.
Свет решила не включать. Соседи все люди достойные, не мелочные, но все-таки лучше изо всех сил избегать упреков в том, что она слишком много жжет общего электричества. Благо в окно светил уличный фонарь, а в ящике кухонного стола лежал маленький фонарик-динамо, для чтения вполне достаточно. Хотелось выпить чаю, но лень было возиться с примусом, так что Мура просто налила себе воды, уселась на широком подоконнике и раскрыла журнал. Он сам распахнулся на нужной странице, так часто она перечитывала эту повесть. Муре было немножко стыдно, будто она делает что-то плохое и не совсем пристойное, и вообще глупо читать одно и то же сто раз, но она ничего не могла с собой поделать. В минуты, когда было плохо, она обращалась к повести Алексея Толстого «Гадюка». Она чувствовала странную связь с героиней рассказа, хотя биографии у них были совсем разные, кроме участия в Гражданской войне. Ольга Зотова не справилась, не сумела приспособиться к мирной жизни, вернуться к тому счастью с мужем, розовым пеньюаром и никелированным кофейником, а она, Мура, сумела. Пусть без пеньюара и кофейника, но вполне себе мещанское счастье. Ольга была другая, и в то же время такая же, как она. Толстой будто подал ей зеркало, в котором она увидела себя настоящую, осознала наконец, что за смутное беспокойство ее томит.
Мура отпила водички, отложила повесть, текст которой знала почти наизусть, и уставилась в окно. Нет, конечно, она не такая. Ни за что не станет сходить с ума от ненависти и стрелять в людей, но ведь не покидает чувство, что настоящая жизнь была тогда, в борьбе за жизнь. Когда было каждую секунду ясно, что живешь не зря, и если сейчас умрешь, то тоже не зря.
А теперь что? Муж, не кофейник, но джезва, бумажки из стопочки в стопочку, собрания, на которых с фальшивым