Города богов. Сергей СухановЧитать онлайн книгу.
уважительно посмотрел на прибрежный город Анафлист, расположенный вблизи мыса Колиада. К этому неприветливому безлесному куску суши почти тридцать лет назад течение прибило обломки триер, потопленных в Саламинской битве. В том числе и афинских. Не имея возможности похоронить тела соотечественников, жители города воздали почести останкам их кораблей.
Когда Харисий совершил возлияние в память о погибших моряках, галикарнасец поклонился морю. Ему вдруг вспомнилось очень давнее пророчество прорицателя Лисистрата, гласившее: «Колиадские жены ячмень будут жарить на веслах». Красиво сказал тогда афинянин, но непонятно. А понятным оно стало лишь после морского сражения при Саламине.
От бывалых моряков Геродот слышал, что гавань Анафлиста всегда полна кораблями. Паломники плывут сюда, чтобы совершить жертвоприношение в храме Афродиты Колиады, а также в святилище богинь Генетиллид и на алтаре Пана.
В обратный путь к Пирею отправляются лембы, нагруженные мешками с отличной гончарной глиной, необработанными смарагдами, да еще знаменитой золотистой краской силь.
За Лаврийскими горами показался мыс Суний. В который уже раз Геродот восхитился прекрасным видом с борта корабля на храм Посейдона в окружении священной сосновой рощи.
При виде утесистого и пустынного острова Елены в памяти галикарнасца всплыли строки из «Илиады», в которых Александр признается Елене в любви:
…Пламя такое в груди у меня никогда не горело;
Даже в тот счастливый день, как с тобою из Спарты веселой
Я с похищенной бежал на моих кораблях быстролетных,
И на Кранае с тобой сочетался любовью и ложем.
Ныне пылаю тобою, желания сладкого полный…[46]
Подгоняемый Этесиями, лемб Харисия плыл на юго-восток, покрывая за день до семисот стадиев. Ночью ветер немного стихал, однако корабль успевал к рассвету пройти еще не меньше шестисот стадиев.
От острова Крит Харисий повернул строго на восток. Ветер теперь бил в левый борт, отчего лембу приходилось рыскать по Критскому морю галсами, существенно сбавив при этом скорость хода.
Геродот ожидал высадки на финикийский берег с щемящим сердце волнением. Он думал о том, что ему предстоит очень опасное и в то же время самое интересное путешествие всей его жизни.
Тир, Ирушалем, Дамаск, Вавилон… Названия древних городов постоянно звучали в разноязыкой толпе на рынках Афин и Пирея. Когда он произносил их сейчас, вглядываясь в перламутровую даль моря, ему вспоминались хитрый с прищуром взгляд финикиян, обманчиво-грустные глаза палестинцев, покрытые синей татуировкой лица арабов, вьющиеся кольцами намасленные бороды арамеев. И вот скоро ему предстоит встретиться с этими людьми на их родной земле…
На восьмой день плаванья, когда корабль находился уже в Карпафийском море[47], погода внезапно испортилась. Прохладные северные Этесии сменились по-настоящему пронизывающим северо-восточным Бореем.
Небо затянуло тучами, волны заходили ходуном. Чайки пропали
Гомер, «Илиада», пер. Н. И. Гнедича.
Карпафийское море – море к югу от о. Карпаф, одного из о-в Спорад.