Искать убийцу. Фаниль ГалеевЧитать онлайн книгу.
на молодость, чувствовались в ней ростки большого таланта. Впрочем, первые два-три спектакля не принесли ей особого успеха, зато когда она сыграла Элен из «Соломенной шляпы» Лабиша, зал просто рукоплескал ей. И потом были удачные роли…
Прервав свой рассказ, Борин опять попытался встать, но ему не удалось это сделать.
– Простите, – сказал он, посмотрев с бессильной улыбкой на следователя. – Не могли бы вы положить подушки чуть выше, поближе к спинке кровати. Это лекарство… Оно будто прибавило мне сил, и я, пожалуй, мог бы чуть присесть.
Подойдя к больному, Шамсиев осторожно обхватил его рукой и, передвинув подушки, помог режиссеру принять желаемую позу. Теперь Борин мог говорить с ним полусидя, полностью повернувшись к собеседнику и имея возможность наблюдать за ним.
И выглядел он теперь уже вполне сносно, на его щеках даже зардел чуть заметный румянец.
– Благодарю вас, – поклонился он следователю, вероятно, вновь почувствовав себя артистом. – Уж извините за хлопоты. Сиделка ушла пообедать, а у врача, сами понимаете, таких больных дюжина…
Шамсиев ничего не сказал в ответ. Насчет сиделки, врача и всего прочего у него уже было свое мнение. Та легкость, с какой врач покидала квартиру, где оставался тяжелобольной, по существу умирающий человек, насторожила его с самого начала. Ведь в подобной ситуации ее присутствие при допросе представлялось скорее желательным, нежели недозволительным. Да и вообще трудно было допустить, что в таком состоянии Борина хотя бы на минуту могли оставить дома одного, без присмотра. Как и во время первого визита, Шамсиев не мог избавиться от мысли и ощущения, что, кроме него и Борина, в квартире находится еще кто-то. Непроницаемая тишина комнаты, зашторенные среди белого дня окна, наглухо затворенная дверь соседней комнаты лишь усугубляли его подозрения. Но следователь не спешил открывать крышку тайного ларца. Его сейчас больше занимал рассказ больного режиссера, который он хотел непременно дослушать до конца. Все остальное как бы отодвинулось на задний план, но время потеряло для него всякое значение.
Борин между тем, памятуя, зачем пригласил к себе следователя, продолжал рассказывать, время от времени находя в себе силы улыбаться и жестикулировать руками.
– Что и говорить, она была прекрасна и на сцене, и в жизни, – вспоминал он с грустью. – Пусть простит меня всевышний, но я влюбился в нее с первого взгляда и не мог уже больше разлюбить, как бы потом ни испытывала меня судьба. Не берусь судить о ее чувствах, скажу одно, относилась ко мне с вниманием, была со мной искренна и откровенна. Вероятно, это и толкнуло меня на рискованный шаг. Я женился на ней, женился, несмотря на свой почтенный возраст. Три года спокойной счастливой жизни залечили мои раны, я чувствовал себя словно заново рожденным. Она стала моим ангелом, моей путеводной звездой. У нас не было детей, и это, возможно, сыграло роковую роль в наших дальнейших отношениях.
Он был из Кунгура, красавец, боксер, кумир