Другой мужчина и другие романы и рассказы. Бернхард ШлинкЧитать онлайн книгу.
кошару?
– И кошару. Она прямо перед тобой. Солнце уже зашло за высокую гору, поэтому кошара уже в тени. А равнина еще освещена, солнце теплое, бурая трава отливает в его лучах золотом. Кто-то снял одну перекладину с ограды. Неизвестно кто, потому что вокруг нет ни одной человеческой души. Тебе только видно, что некоторые из овечьей отары – их, может, несколько сотен – осмелились выйти из кошары; они пасутся за изгородью, а следом начинают выходить другие, поначалу они пасутся рядышком, а потом разбредаются все дальше и дальше. Ты присаживаешься. У тебя был долгий и трудный день, поэтому тебе приятно отдохнуть. Ты хоть и чувствуешь усталость, но оглядываешься по сторонам.
– Ну. – Она легла на бочок.
Я погладил ее по голове, прикрыл одеялом.
– Оглядываешься и видишь, как овечки идут и идут из загона. Некоторые останавливаются, щиплют травку. Другие бегают туда-сюда. Но все идут на широкую равнину. Те, кто ушел далеко вперед, белеют на солнышке яркими точками, а на отстающих падает тень от горы. Потом солнце садится за гору, и равнина погружается в сумерки. И вся она в светлых пятнышках, которые потихоньку разбредаются дальше и дальше. Кошара опустела. Иногда до тебя доносится блеяние овечек. А пятнышки бредут все дальше и дальше. Видишь?
Юлия заснула.
9
Несколько раз Паула и Свен переходили на крик. Потом они затихли, и мне показалось, что ссора закончилась. Но вскоре она разгорелась опять. Мне вспомнились давние и мучительные размолвки с женой. Мы ругались до изнеможения, но изнеможение не умиротворяло нас, а только давало передышку, чтобы ссора могла возобновиться с прежней силой.
Я встал, натянул брюки и свитер, пошел на цыпочках по скрипучим половицам. Тихонько приоткрыв дверь, я выскользнул в коридор, закрыл за собой дверь. Прокрался к спальне.
– Сколько можно повторять? Мне в голову не приходило, что ты можешь так взбелениться. – Свен чеканил каждое слово.
– Почему ты мне ничего не рассказал?
– Таковы правила игры. Об этом не болтают.
– Это их правила, не наши. Мы же договорились обо всем рассказывать друг другу, а им сказать, что у нас нет секретов друг от друга.
– Тогда казалось, что нам не придется играть в их игры. А когда я в это дело ввязался, наша договоренность утратила силу.
– Ты не имел права ввязываться без разговора со мной, без моего согласия. В нашей договоренности не было условий, которыми ты мог распоряжаться по собственному усмотрению.
– Разве ты дала бы согласие?
– Нет, сколько бы ты ни спрашивал, я…
– А я спрашиваю не затем, чтобы получить твое согласие задним числом. Просто пойми, что я не мог рассчитывать на тебя, только на себя самого. Я должен был.
– Ничего ты не был должен. Даже не заикайся об этом. Ты сам хотел. И я битый час прошу тебя сказать наконец почему.
– Прекрати говорить так, будто это делалось ради моего собственного удовольствия. Я сделал это ради тебя.
– Ради меня? Помимо моей воли? За моей спиной? Да кто дал тебе право…
– Знаю,