Сашка. Отпуск по ранению. Вячеcлав КондратьевЧитать онлайн книгу.
легкое, отлежится в санроте и опять айда обратно, но именно в санроте и ждало его то радостное, о чем и гадать было страшно, как бы не сглазить… И не разрешил себе Сашка никаких мечтаний – ох как далече до настоящего тыла, и всякое может приключиться.
Мина шлепнулась нежданно, не предупредив воем, прямо на тропку впереди Сашки, оглушив, обдав землей и вонью, охолодив тело и швырнув его в неглубокую воронку, полную мутной рыжеватой воды. За ней еще одна, и еще… И подбирались они все ближе к нему.
Заметался он между деревьями, перебегая с места на место, надеясь по звуку угадать, куда она, стерва, шарахнет, хотя и знал, лучше залечь и не суетиться, все равно не угадаешь.
Но сейчас отдаться на волю случаю, как прежде, он не мог. Так близок и зрим был перед ним конец его маеты, так до отчаянности было обидно замертветь здесь, на этой тропке, которая в тыл, что не один холодный пот прошиб Сашку и никогда не мельтешил он так под обстрелом, никогда не падал на него такой неуемный страх, вдавливающий его до боли в землю.
Немец обстреливал, разумеется, не Сашку… Огонь велся по Чернову и по подходам к лесу. Явственно прослушивалось шелестенье тяжелых снарядов над головой и громовое уханье их разрывов впереди.
Неспроста это, неспроста… Чего надумал фриц? Вдруг наступать? Вот незадача! Не дает уйти, гад, шпарит и шпарит.
Наконец устал Сашка перебегать туда-сюда и безвольно привалился к дереву – будь что будет… Сжался комком и только вздрагивал при каждом разрыве. Будь что будет… Даже глаза закрыл. Не судьба, значит, уйти живым с передка.
Но стон где-то совсем рядом встрепенул Сашку. А потом услыхал он:
– Братцы… Есть кто поблизости? Братцы… Ранило меня… Санитаров бы…
Вот еще негораздь какая! Матюгнулся Сашка, но на голос пополз.
Раненый – большой и грузный, из «отцов», с седой щетиной на квадратном подбородке – жадно хватал ртом воздух. На груди растекалось рыжее пятно.
Одного взгляда достаточно – плохо дело. Знал Сашка, если не перевяжешь сразу, не заткнешь дырку марлей, то раненные в грудь долго не тянут, помирают тут же.
– Вот, сынок, отвоевался, видать… – с трудом выпершил раненый.
– Пакет где? – спросил Сашка и, не дожидаясь ответа, осмотрелся. Шагах в трех валялась сумка от противогаза. – Там?
– Там.
Кое-как расстегнул Сашка ватник, задрал гимнастерку, рубаху. Из черной щели в груди толчками била кровь. Сашка поморщился. Стало страшно – а если б его так? Быстро сунул марлевую салфетку в рану, но, пока прилаживал бинт, пропиталась она уже кровью.
– Не выдюжу… – Раненый бессильно запрокинул голову, а изо рта пузырилась розовая пена.
– Ничего, потерпи. – Сашка тоже кривился от боли, пришлось и левой рукой действовать. – Что делать будем?
– Не уходи, сынок, долго не протяну.
– В санчасть тебя надо. Пойду я, санитаров пришлю. А ты лежи.
– Не найдут меня. Ты покричи, может, есть кто поблизости.
Не