Фантазии и выходки. Дмитрий МолдавскийЧитать онлайн книгу.

      Пускай не раньше, но хотя бы в школе,

      узнав на деле – вот мы каковы! —

      я мог бы усомниться: не смешно ли

      выдумывать тебя из головы?

      Когда учили: счастье где-то рядом,

      но, из последних выбиваясь сил,

      изо всего, что задавали на́ дом,

      я образ твой до дома доносил.

      Забросив в угол книжки и тетрадки,

      просиживал часами у окна,

      пытаясь докопаться до разгадки

      загадки, что в тебе заключена.

      Но мой ответ не совпадал с ответом

      в учебнике. Несчастный лоботряс,

      я становился, может быть, поэтом,

      с трудом переходя из класса в класс.

      Похоже, я в долгу. Ну а пока

      не расплачу́сь сполна по старой ссуде,

      других подачек от судьбы не будет.

      Пожалуй, я готов. Лети, строка!

      Мальчишке восемь лет. У паренька

      уже есть дар, который в нём разбудят

      обида, одиночество, тоска —

      лет через пять.

      Но он-то прям сейчас

      почувствовал (бывает же такое):

      вот девочка стоит перед доскою,

      и на неё спокойно смотрит класс.

      Из них лишь он один обеспокоен

      и прячет взгляд, не подымает глаз.

      А девочка берёт рукою мел

      и, повернувшись к мальчику спиною,

      записывает заданный пример.

      И мальчик – назову его героем —

      внезапную осилил паранойю,

      а притяженья – нет, не одолел!

      Он видит: вот старательно рука

      выводит цифры, розовея кожей.

      Вот солнышком пригретая доска

      вибрирует неслышно мелкой дрожью,

      как от щекотки. Вот строку итожит

      ответ искомый (кто его искал?)…

      «Садись! Отлично!» На соседний ряд

      (пусть для удобства будет «героиня»)

      она проходит. А герой подряд

      без остановки повторяет имя:

      её (три пятых – гласные одни),

      своё (как будто камушки в кармане

      боками трутся). Могут ли они

      сложиться и равняться заклинанью?

      Тогда и родило́сь в его душе

      то, что во мне сегодня созревает.

      Но он ещё не мог, а я уже

      способен набросать в карандаше —

      подробности вот только забываю…

      В моём герое, в этом малыше,

      жила любовь. Но, будучи немою,

      желала всё же голос обрести,

      росла. Ну и ему пришлось расти

      и постепенно становиться мною.

      Двух одноклассниц усадив на лавочку,

      по памяти читал, не глядя,

      из первой собственной тетради

      стихи. И было всё до лампочки!

      Они