Сержант. Назад в СССР. Книга 4. Максим ГауссЧитать онлайн книгу.
прошел месяц. Пролетел Новый год, который мы встретили, лежа в грязи, выжидая удачного момента, чтобы напасть на учебного противника. А вместо поздравлений был трехэтажный мат майора Карева, который мы уже воспринимали как музыку…
А двадцать пятого января, вошедший в комнату кэп Игнатьев произнес:
– Завтра у нас будут «скачки»…
Глава 5. Скачки
«Скачки» ‒ это своего рода экзамен.
А проводится он с целью выяснить, что и насколько хорошо группа усвоила за прошедший месяц и как поведет себя в сложной обстановке. Обычно такой экзамен проводится через три или шесть месяцев после начала обучения.
Однако в нашем случае первые испытания наступили как-то слишком уж быстро и должны быть упрощенными. В теории.
– И как они будут проходить? – спросил Корнеев у Игнатьева.
– Ну-у… Точно не знаю, но скорее всего, нас высадят вертолетом где-то километров за сто отсюда, дадут карту и немного времени. Цель простая – добраться до определенной точки за время. А чтобы никто не расслаблялся, нас будут гнать вперед. Если кто-то выдохнется, все начнется по новой.
– Что, как добычу? – насмешливо уточнил Иванов.
– Именно так! И ничего смешного тут нет… – вид у нашего капитана был серьезным. Лишь он один представлял, что именно нам уготовано. Ну и я тоже.
Кстати, так уж получилось, что в процессе учебы у нас появились рабочие псевдонимы. Игнатьев незаметно стал Кэпом – сокращение от воинского звания. Хорева Паша звал Медициной. Иванов стал Урду – переводчик же… Меня, что было вполне очевидно, называли Гром. Смирнов и Самарин прозвищ не получили. Пока не приросло. Артемова, как радиста, окрестили просто – Герц. А сам Корнеев стал Шутом. Вернее, он и был им. Тут сыграл роль его не всегда уместный юмор, а заодно и отношение к стрельбе. Донт щут!
Конечно, отчасти это выглядело несколько смешно и, возможно, даже немного по-детски. Однако так куда лучше, чем просто по номерам. Первый, второй, третий номер. Очень быстро все привыкли – это было удобно. Так мы быстрее притирались друг к другу. Вместо того чтобы кричать Корнееву о том, чтобы тот занял позицию и снял условного часового, все сокращалось условными жестами, знаками и короткими обращениями.
Конечно же, не все у нас шло гладко, были и свои нюансы. Например, лично я бы сделал хороший акцент на выживании в диких условиях, но его было мало. И вот как раз это нам и нужно было продемонстрировать. Основной уклон по большей части шел на общефизическую подготовку, тактику, стрельбу, инженерку, рукопашный бой. Были и шероховатости между отдельными участниками. Тот же Иванов смотрел на меня с каким-то ехидством. У меня как-то произошел с ним разговор, в котором мы выяснили отношения. Правда, без стычки не обошлось. Ну а как иначе? Мужской коллектив ‒ всегда будет здоровая конкуренция, не без дедовщины. Сверхсрочник-прапорщик должен подчиняться срочнику ‒ младшему сержанту ‒ нелегко такое принять. Все это было неявно, Игнатьев продолжал делать акцент на том, что