Нищий, вор. Ирвин ШоуЧитать онлайн книгу.
как зовут брата?
– Рудольф. Они из немцев.
Рудольф! Хаббел вспомнил. Того, из «Лайфа», звали Рудольф Джордах.
– Но это было не его бракосочетание? – спросил он.
– Нет, – нетерпеливо ответил шеф.
– А его жена тоже здесь?
– Да. Она, как невестка погибшего, сумеет рассказать вам гораздо больше меня…
– Невестка? – вставая, переспросил Хаббел. – Значит, это она была в баре?
– Да. Советую вам поговорить с ней, – сказал шеф. – И если вы услышите что-нибудь такое, что окажется нам полезным, не сочтите за труд посетить нас еще раз. А сейчас, к сожалению, я…
– Где ее искать?
– Она живет в отеле «Дю Кап». – Шеф потребовал, чтобы Джин Джордах временно не покидала Антиба, и забрал у нее паспорт. Она может понадобиться следствию, когда найдут Дановича. Если найдут. На допросе она была в истерике и не совсем трезвой, поэтому ее рассказ получился запутанным и бессвязным. А потом этот идиот доктор заявил, что она человек неуравновешенный, хроническая алкоголичка, что, если шеф будет продолжать свои расспросы, он за нее не ручается, и сделал ей укол снотворного. – Все остальные сейчас, по-моему, на «Клотильде», которая стоит в гавани. Благодарю вас за проявленный интерес, мсье. Надеюсь, вы не напрасно потратили время. – Он протянул руку.
– Merci, bien, monsieur[2], – сказал Хаббел. Он узнал все, что мог, и направился к выходу.
А шеф сел за стол и, подняв телефонную трубку, начал набирать марсельский номер.
Залитое лучами послеполуденного солнца, шло, покачиваясь на средиземноморской волне, небольшое белое судно. Далекий берег казался сложенной из кубиков картинкой – расположившиеся у воды и на холмах бело-розовые особняки на фоне зеленых сосен, оливковых деревьев и пальм. Дуайер, приземистый, мускулистый, с добрыми темными глазами, стоял на носу яхты и плакал. На его белоснежном свитере красовалось название яхты: «Клотильда». Из-за торчащих верхних зубов его на всю жизнь прозвали Кроликом. И, несмотря на его мускулы и матросскую форму, в нем было что-то неискоренимо женственное. «Я не гомик», – сразу же после знакомства сказал он покойному, прах которого только что высыпали в море. Затуманенными от слез глазами смотрел он на берег. «Погода для богатых», – вспомнилось ему.
«Верно, – думал Дуайер. – Во всяком случае, такая погода не для нас с ним. Мы сделали ошибку. Не нужно было сюда приезжать».
А в рубке, в таких же, как у Дуайера, хлопчатобумажных штанах и белоснежном свитере, держа руку на руле из полированного дуба и меди, стоял Уэсли Джордах. Он не сводил глаз с клочка земли, на котором возвышалась антибская крепость. Он был не по возрасту высокий, худой, кожа да кости, но сильный, с бронзовым от загара телом и светлыми волосами, которые от яркого солнца и соленой воды местами стали совсем белыми. Как и Дуайер, он думал о человеке, прах которого сам высыпал в море, о человеке, который был его отцом.
– Эх ты, бедняга! – с горечью вырвалось у него.
Ему вспомнился тот день, когда отец, которого он не видел
Большое спасибо, мсье