Деревенские истории. Анатолий ЕхаловЧитать онлайн книгу.
добрый был. Раздавал много меду. И только иногда менял на что-нибудь нужное ему.
Глава 14. На запани
Катыря у начальника лесоучастка как ценный работник проходил. Потому что, кроме всяких умений, еще и медом снабжал начальника и его семью.
Семья у Травина жила в райцентре и на участке не появлялась. Знали, что есть у него жена Зара, которая мед сильно любит.
– Ты, Григорий Александрович, не переживай. На фронт тебя не отправят. Ты у меня на брони.
У Катыри страх, что его заберут на фронт, непреодолимым был. А носил он искусственный глаз. И так по виду не видно было, что калечный. И в военкомате этих подробностей никто не знал.
Он пришел на медкомиссию, они глянули: «Ага, здоровый. На фронт».
Он видит, что забирают уже. Достал глаз и в карман спрятал. Врач говорит: «Подождите, а что у вас с глазом? Ах, так у вас глаза нет? Ну, все, не годен».
Катыря выйдет, глаз вставит и опять как полноценный человек…
Следующая комиссия – опять забирают. Говорит: «Я был вынужден тогда этот глаз выбросить, без глаза ходить».
Он себя считал гармонистом. Музыкантом считал и любил этим блеснуть. Приедут в участок начальство или уполномоченный какой, все к нему: послушать гармошку да медовухи выпить.
И девки его – нарасхват. Вечером ему дома не давали отдохнуть: «Иди нам поиграй в Красном уголке».
Он любил, когда его просят. Играет с напрягом, сопит, глазом сверкает. Нет девкам женихов. Девки Катырю затискают, зацелуют, а какой толк от Катыри…
Так и завяли они без женихов. Война кончилась, разъехались по городам.
А в деревне на берегу большой реки, где Лахов в избушке жил, была у Катыри пасека.
Там была запань, в которую ловили сплавляемый лес и вязали из него плоты. От камня был протянут к берегу трос и привязан к ершам или быкам, вкопанным в землю. А в устье сплавной реки трос вязали к огромным соснам. И вот это сооружение держало запань, ловушку из бревен, опять же, которую удерживали этими тросами. Леса набьется, трос натянет так, что он гудит: «Ду-ду-ду…»
Порой давление такое соберется, все эти крепления с корнями вырывало из земли.
Катыря в сплавном деле специалист был. Его держали там вроде наставника, чтобы молодежь обучать.
– Работаем с утра до ночи, – рассказывал Катыря. – Слышим: «Цак, цак, цак». Это значит либо начальник лесоучастка, либо военком едет из района на коне. Военком уже повоевал, был ранен, без руки вернулся, капитан…
И вот он встанет на горе перед камнем на лошади. Как памятник стоит. Выглядывает молодежь. А те уже бледные от волнения. Их черед на войну идти…
Вызывает: «Петров, Иванов, Сидоров, выходи строиться!» И повел их в город на отправку.
Парней в поселке не стало, мужики еще раньше ушли. Один начальник участка на коне да Катыря с гармошкой, от которого толку нет.
…Бабы в войну тосковали сильно. Особенно те, которые вдовы, которые перестарками остались.
А Катыря сложен был хорошо. И мужские достоинства при нем были в порядке. Только на женщин он, как мужик, внимания