Деревенские истории. Анатолий ЕхаловЧитать онлайн книгу.
дети, потеряли мы Николу, – выдохнул горько Данила Андреянович и отвернулся, чтобы дети не видели его слез…
Глава 5. Дорога на север
Набралось десятка три подвод с несчастными переселенцами. Они скорбно ехали по тракту под конвоем чекистов. Пулеметы хищно нацеливались на людей, которые потеряли волю сопротивляться. Даже дети перестали плакать.
В полном молчании прибыли на станцию, где их ожидал эшелон с телячьими вагонами, разместились и под конвоем, опять же, тронулись в путь.
– Скорей, скорей, – стучали колеса.
Мелькали полустанки, станции, плакаты на зданиях: «Даешь индустрию!», котлованы будущих заводов, вереницы людей с тачками в непрерывном движении. Страна напоминала разворошенный муравейник.
Сталин торопился: война вот-вот придет на порог. Это будет война моторов и машин… Страшная война на уничтожение.
Через несколько дней эшелон пришел в старинный городок, на краю которого стоял величественный монастырь за высокими каменными стенами, превращенный в пересыльный лагерь.
Еще через день к монастырю подошла баржа с буксиром, и Житьевых вместе с другими выселенными уваровцами погнали на баржу.
…Все еще стоял июль. Было тепло и красиво. Ночью звезды отражались в реке, и казалось, что это спасительный ковчег Ноя плывет Млечным Путем в бездонном космосе.
Туманными утрами слышно было, как в заливах бьется рыба, гогочут гуси и крякают утки.
С рассветом переселенцы увидели, что баржа плывет в высоких берегах, обрамленных золотыми сосновыми борами. Время от времени леса расступались и взору являлись северные деревни с огромными, рубленными в лапу домами в два этажа с мезонинами по двенадцать и более окон по переду.
Такое богачество трудно представить степному человеку. Под одной крышей были тут и хозяйственные постройки, и скотный двор, и сеновал…
Часто к хозяйственным постройкам примыкал еще один точно такой же дом. Зимовки, бани, амбары, поленницы дров, сложенных шатрами, стога сена окружали жилища. В реке по грудь в воде стояли коровы и лениво жевали жвачку, равнодушно разглядывая переселенцев. Стада овец ходили по берегу, ребятишки с радостным гомоном плескались в реке.
И постепенно тревога и отчаянье стали уходить из сердец степных крестьян.
– Вот это жизнь! – вздыхали уваровцы. – Ишь как основательно здесь крестьяне живут.
– А за счет чего? Говорят, земли здесь не больно плодородные.
Сопровождавший их комендант будущего поселения, он из учителей, направлен был на эту работу, погордился:
– Здесь никогда не было крепостного права. Здесь люди вольные жили. Раньше как было: уберут урожай, реки встанут, сбиваются в артели и – за Урал, в Сибирь, соболя ловить. А соболь – он покруче золота ценился.
– Вот как, – дивился народ.
– Да так всю Сибирь и прошли до Тихого океана. А потом и океан не преграда, перебрались на Аляску, в Калифорнию.
– Это ж надо характер иметь за десять тысяч верст харабродить вдали от дома… Что за дивный народ? А свои богатства не тронуты.
– Здесь