Переселенцы. Мария СосновскихЧитать онлайн книгу.
На подворьях остались лишь телята-корытники, которых не пускали в стадо.
В Заречье, по ту сторону Кирги, сибирка вроде бы меньше злодействовала, но тамошние поселяне, как только узнали про падеж в Каторжанской слободке, чуть ли не всем миром погнали скотину в окрестные леса.
Стояла сенокосная пора, и люди жили в покосных балаганах, ночевали под стогами, косили и гребли сено, метали копны. Неподалеку от покоса пасли скот.
Василий косил вдвоем с кумом Афанасием: Афанасьева жена осталась в деревне – присматривать за домами своим и Василия да поливать в огородах и стряпать на обе семьи хлеб; Пелагея с ребятами жила в лесу с покосниками. За хлебом в деревню мужики ездили раз в неделю; лошадь на всякий случай оставляли в лесу возле околицы. Разузнав деревенские новости, возвращались опять к покосам и скотине.
Василий с Афанасием и Иванком срубили там избу на берегу какой-то веселой речушки, где была свежая и холодная ключевая вода, такая вкусная, какой Василий никогда еще не пил. Вокруг избушки рос осинник – не зря речку назвали Осиновкой.
– Нам бы, кум, – говорил Елпанов, – лет на пять пораньше про это место-то прознать, уж больно оно красивое да хорошее!
– Дак мы и на другой год сюда косить приедем. А что – сейчас жилье тут у нас есть, вон какая изба получилась, хоть в Прядеину ее перевози! А ведь сперва хотели просто покосную времянку рубить… Вот что значит три-то мужика! Да Петька четвертым помогал, тоже уж большой становится, десятый год пошел…
– А сколько отсюда верст до Прядеиной?
– Да почитай верст двенадцать, а то и больше будет.
– Ого, далеконько мы забрались, нипочем бы здесь не пришлось бывать, кабы не поветря эта проклятая…
– Летом-то сюда худо проехать: по бездорожью-то чуть ли не день целый петлять придется, а вот зимой, по мелкому снегу, как болота морозом скует, запросто можно – прямиком-то не так уж и далеко.
Вечерами кумовья подолгу жгли костры – от гнуса и на всякий случай от лесного зверья.
– Тут, видать, медведи есть, не то что волки да рыси! – говорил Василий.
– Вестимо, и косолапых полно, да теперь лето, медведи на ягодниках кормятся, черемушник обламывают да муравейники рушат. Бывает, правда, и коровенку заплутавшую задерут…
– Что, кум, сына-то женить нынче осенью будешь? – помолчав немного, спросил Василий.
– И не подумаю.
– А что так? Я слышал, что у него невеста есть.
– Нам эту невесту не надо, с каторжанами родниться не собираюсь. С кем только, прости господи, связался! Лучше, говорит, на свете нет моей Рипсимии!.. Поглядеть-то не на что. Сама как жердь, ноги как палки, а уж на язык остра, не приведи бог. Такой палец в рот не клади, мигом откусит. Вся в своего дедку-разбойника.
– Кум, ведь и новгородские тоже всякие есть. Вот, к примеру, Кирила-косой. Ты бы с ним породнился? Взял бы за Иванка Катьку, к примеру, не будь она порченая?
– Ты что, Василий, насмехаться надо мной задумал?! Какая бы Катька была жена Иванку, вся их порода из строку не выходит.