Король Людовик Святой. Сергей ВишняковЧитать онлайн книгу.
брат в большой опасности, и упал на землю.
– Вперед, господа! Я не допущу, чтобы еще один мой брат погиб! Ударим все вместе!
Заранее, чтобы воины графа расступились, рыцари короля затрубили в боевые рога. Сто пятьдесят рыцарей под командованием короля, коннетабля Эмбера де Божё и маршала Жана де Бомона, не успевшие как следует разогнаться, но все равно использующие свой чудовищный таранный удар, врубились в ряды сарацин, давя и уничтожая их.
Чтобы остановить железный кулак королевского контрудара, Бейбарс приказал метателям «греческого огня» снова вступить в бой и закидать огненными горшками весь участок прорыва, не считаясь с тем, что его собственные войска могут сгореть. «Во имя Аллаха!» – напутствовал эмир Бейбарс замешкавшихся метателей «греческого огня».
Людовик пробился к брату. Попона его коня вся была забрызгана кровью и мозгом убитых сарацин. Его страшный германский меч разрубал шлемы напополам вместе с головами. Карл Анжуйский, израненный, но живой, с радостью приветствовал короля, дал коню шпоры, чтобы дальше уничтожать сарацин. И тут в общую свару полетели горшки с «греческим огнем».
Пламя охватило как крестоносцев, так и сарацин. От него не спасали ни щиты, ни доспехи. Начался хаос. Обожженные сарацины рванулись вперед, прямо на мечи и копья крестоносцев, и массово гибли. Христиане метались между сарацинами. Все скрещивали мечи в дыму и огне, падали, давя друг друга, сверху и своих и чужих били копытами обезумевшие от страха кони. Капли разлетевшегося огня попали в королевского коня, обожгли ему бок, он шарахнулся, и Людовик еле удержался в седле. К королю сразу потянулись сарацины, чтобы пленить. Но Жан и Эрар де Валери были начеку и порубили противника. Филипп де Нантей и Матьё де Марли подскакали к Карлу Анжуйскому и закрыли раненого графа щитами, уводя его коня в тыл.
Рядом с позицией Карла Анжуйского держали оборону рыцари из Сирии и Кипра под общим командованием кипрского коннетабля Ги д'Ибелина. Свежие, не участвовавшие в боях три дня назад, эти воины рвались в бой, но подчинялись дисциплине и строгим приказам коннетабля. Кипрские рыцари, восхищавшиеся Людовиком Французским, очень хотели выделиться. И выделились, но не лихой атакой, а упорной глухой обороной. Рядом с ними стоял насмерть Гоше де Шатильон со своим небольшим отрядом. Он один из четырех членов рода, отправившихся в поход, дожил до этого дня и потому считал долгом показать чудеса храбрости, как если бы остальные трое – Гуго де Шатильон, Аршамбо де Дампьер и Гоше де Шатильон-Отреш стояли рядом с ним плечо к плечу.
Сарацины берегли горшки с «греческим огнем» – их в армии было не в изобилии, поэтому применяли не против всех крестоносцев, а на отдельных участках, для создания прорыва. Против киприотов, сирийских сеньоров и Гоше де Шатильона сарацины сражались без своего страшного оружия, по-простому – щит к щиту, меч к мечу, копье против копья. Арбалетчики и лучники укладывали сарацин плотным слоем, стреляя сначала в упор, а потом из-за спины