Мальчик из будущего: Мальчик из будущего. Отрок. Новик. Владимир ПоселягинЧитать онлайн книгу.
Все очень просто, когда я уже набрался информации и присматривал себе небольшой переносной металлодетектор, обоих братьев убили. Забили арматурой. Это как-то резко охладило мое желание заняться поиском сокровищ. Воровство – оно как-то безопасней. Максимум побить могут, сделав калекой, да в полицию сдать, вот и все. А тут совсем жесть. Однако оказавшись тут, я вдруг понял, что то мое увлечение может принести пользу. Это я еще когда в больнице лежал, сообразил. Все равно делать нечего вот и прикидывал, как разбогатеть и ни от кого не зависеть. Море было моей мечтой, а чтобы там жить, нужно иметь средства. А тут при попадании то, что я скрупулезно все изучал по найденным кладам, чтобы составить схему тайников, где их прячут, как и с помощью чего, все это мне пригодилось. Не как прячут, тут другое. Я помнил, где клады находятся и когда их найдут. В этом году найти должны были три клада из известных мне, те, что попали в прессу. Два я уже вскрыл, это третий. Потом четвертый клад будет, найти его по моим воспоминаниям должны в январе следующего года, случайно. Обвалится крыша и при ремонте найдут выдолбленный в стропиле тайник. Чуть позже я и им займусь. Остальное подождет год, мне бы уже найденное переварить. Хотя чего переваривать? Так же сделаю запасы на будущее.
Простучав фомкой по кирпичной трубе дымохода, я прислушался, есть ли где звук пустоты. Пока глухо, то есть сплошной кирпич, но я не унывал и продолжал простукивать. Обнаружив у пола, что очередной удар вызвал совсем другой звук, я присел на корточки, и двумя ударами сбив часть штукатурки, стал ковырять раствор между кирпичами. Тот поддавался легко. Угу, песка много, а цемента почти нет. Это явно заделывал тот, кто убрал клад в тайник. От следующего удара жало фомки соскочило, и я проехался костяшками пальцев по шершавой стене, зашипев от боли и неожиданности.
– Вот черт! – громко ругнулся я и, посмотрев на поцарапанные пальцы, стал слизывать кровь. Кожаные заусенцы, попадая на язык, вызывали неприятные ощущения.
– Акакий будет сердиться, – вздохнув, констатировал я.
Учитель по игре на аккордеоне, у которого я брал уроки, был достаточно вспыльчивым и эмоциональным человеком, но баянист от бога. За эти несколько месяцев, точнее за восемь с половиной месяцев, он из меня сделал вполне неплохого аккордеониста, даже я это заметил. Чтобы стать лучше, мне не хватало только практики, но это не страшно, я нарабатывал ее стремительными темпами. Стану я еще профессиональным музыкантом. Вон, Степан Игоревич, что учил меня играть на гитаре, был мной доволен и говорил, что я вполне неплохо играю. Говорил что консерватория – это мое. Ха, я два года в будущем посещал музыкальную школу. Правда, мне там еще пытались привить пианино, но по неизвестным мне самому причинам это пианино я на дух не переносил, это же неприятие пришло со мной и в новую жизнь. Нет, не смогу я преодолеть его.
Прислушавшись, – кажется, на первом этаже был шорох, – осторожно, стараясь не издать ни звука, я вышел из комнаты и, подойдя к лестничной площадке, прислушался. Точно, голоса, мальчишеские.