Рокоссовский. Сергей МихеенковЧитать онлайн книгу.
по слухам, отправился туда. Отбыл в отпуск и, как повелось, в полк не вернулся.
Не доверяли драгуны и поручику Ясинскому. Судьбе было угодно, что именно на него обрушился весь солдатский гнев, все их обиды, копившиеся годами, и вся их жестокая несправедливость.
«Единогласно постановлено:
1) Настоящим постановлением устанавливаем и подтверждаем своё решение, принятое 18 декабря с/года о произведённом суде над бывшим поручиком Ясинским, как кардинальную меру пресечь его контрреволюционную деятельность эскадрон признаёт правильным лишение его жизни, что было приведено в исполнение вышеуказанного числа.
2) Командиром эскадрона выбран тов. Стафеев.
3) Большинством голосов выбран заместителем его тов. Каштанов.
4) Вещи погибшего поручика Ясинского продать и деньги, вырученные от продажи вместе с собственными его деньгами в сумме восемьсот рублей (800 р. 97 к.) препроводить вместе с настоящим постановлением в полковой комитет для направления их в Военно-Революционный комитет на помощь семьям погибших борцов за свободу во время Революции».
За седло поручика выручили 60 рублей. По-хозяйски распорядились и другими вещами расстрелянного. Правда, под шумок потеряли серебряный портсигар, что нашло отражение и в протоколе: «Вопрос об утере портсигара б. поручика Ясинского не возбуждался».
Другие документы проясняют предысторию трагедии.
Из них следует, что после октября 1917 года, когда власть в полку перешла к комитету и офицеры фактически оказались отстранёнными от власти, а порой и не у дел, они, пользуясь различными предлогами, начали покидать расположение полка. Враждебность драгун росла. Полком фактически командовал председатель полкового комитета каптенармус Иванькин. Атмосфера в эскадронах создалась соответствующая. Вдобавок ко всему в ноябре штаб фронта предпринял попытку откомандировать с передовой в тыл на подавление революции сотни 5-го Донского казачьего полка. Драгунский Каргопольский полк воспротивился этому, отказавшись сменить в окопах казаков. В те же дни «ввиду подозрительности» заменили казаков летучей почты надёжными товарищами из драгун.
В самом 4-м эскадроне тоже делали свою революцию. Командиром эскадрона избрали полного георгиевского кавалера унтер-офицера Стафеева. Офицеров от командования отстранили – «так как они, офицеры, интересы солдат не защищают». Денщиков и вестовых у них отняли, а самих распределили по взводам рядовыми. Вскоре, чего и следовало ожидать, один за другим они начали исчезать. Куда бежали разжалованные в рядовые поручики, корнеты и штаб-ротмистры, неизвестно. Известно лишь, что в те дни для офицеров существовал один путь – на юг России. Странно, но тот, кто яростнее всех пытался убедить драгун в ошибочности и пагубности большевистского выбора, кто, казалось, сильнее других офицеров ненавидел грядущую власть и при первом же случае беспощадно критиковал новые порядки в полку, задержался в расположении дольше других и, казалось, не желал