Воины СВО. Воронежцы. Книга славы и памяти. Михаил ФедоровЧитать онлайн книгу.
левый ты дозор, правый дозор, он в любой момент может головным стать. Даже если ты тыл, даже если ядро, потому что в любой момент могут с любой стороны напасть, особенно со спецификой нашей работы.
– После Гостомеля он был в Первомайском, где и погиб. Вы с ним в тех боях участвовали?
– Нет, в этих боях я был не с ним. В эти моменты, особенно когда он погиб, он был в другой группе и в другом отряде. Такая история…
– Но бригада та же самая?
– Да, просто он был в другом отряде. И работал с ними. А в момент его гибели я уже был по ранению в госпитале.
– Скажите, вы же и пленных брали, в Гостомеле том же… Что можете сказать о них…
– Честно, я даже удивлялся, что у нас пленные слишком вальяжно себя чувствуют. И курит он сидит, и руки у него не связаны. И он лицом в пол не лежит. С ними такое бережное отношение, я даже удивлялся порой. Но тоже зависит от категории пленного. Если это просто дядечка, которого просто забрали в армию, соответственно, он будет дядечкой и в плену. Особой информации он не даст. Ничего особенного не сообщит. А если это человек, так скажем, нацистских наклонностей и мировоззрения, да, ему будет немножечко похуже. Как-то вот так…
– Скажите, вот названа улица в честь Георгия, мемориальная доска на школе, а у вас в части он как-то отмечен? Вот есть танковый батальон, он с Северного флота, с Печенги. Так у них сделали мемориал и там фото погибших…
Сергей:
– У нас было два мемориала, у нас и храм на территории части, в который Жора любил ходить, насколько я помню. Вокруг храма у нас аллея, где люди и в чеченскую… Короче, начиная с Чеченской кампании и до 2020 года – погибшие были. И они там отражены. А о новых, кто в этих событиях нас покинул, пока ничего не делали, но это сделают обязательно. У нас в бригаде ценят память о людях. У нас людей любят, ценят и берегут. Поэтому каждая потеря для нашей бригады – это очень больной удар. Память о наших пацанах священна. Поэтому у нас два мемориала: один вокруг храма, второй прямо на плацу. Большой гранитный памятник. Там, например, Герой России Анатолий Лебедь.
– Мне про него мама Георгия сказала. Яркий воин…
Сергей:
– В нашей бригаде был.
– Он погиб в 2012 году, а Георгий служил с 2009-го по 2012-й в бригаде. И видимо, знал его.
– Да, с ним пересекался…
– Но у вас и Вадим Иванович…
– Вадим Иванович Паньков. Это командир, которому любой человек нашей бригады хоть каждый день может говорить огромнейшее спасибо, и, мне кажется, один из самых уважаемых людей в стране.
– А почему «спасибо»? Это же великая вещь, когда такое говорят командиру… Обычно ведь: командир прошел, а на него косятся…
Сергей:
– У нас такого нет. У нас командиры все хорошие. У нас отбор в бригаду, у нас дураков нет. Ни среди солдат, ни среди командиров. Поэтому я всегда всем говорю, что бригада – это немножко отдельная планета по сравнению с другими войсками, другими частями. Даже если это те же ВДВ, все абсолютно по-другому. И благодаря Вадиму Ивановичу мы сейчас с вами разговариваем…
– И