Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы. Абрам РейтблатЧитать онлайн книгу.
учебе в кадетском корпусе, службе в русской армии, а про службу во французской армии не сказано ни слова: сообщается, что после окончания финского похода «он оставил военную службу и отправился в Варшаву, где жили его родные. Здесь он написал несколько юмористических и поэтических произведений (после 1814 г.)». Далее речь идет о его жизни в Петербурге и литературной деятельности, причем он назван «одним из первых наших литераторов» и сказано, что «характеры и типы, встречаемые в сочинениях Ф.В., часто весьма счастливо подмечены в живом обществе, и вообще это лучшее, что только наша литература имеет в этом роде; язык его более ослепительный, чем энергический»[145].
Пока Булгарин был жив, он был держателем своей биографии, то есть мог предоставлять публике те сведения о своей жизни, которые рисовали его в нужном свете, и интерпретировать их так, как было выгодно ему, а попыткам представить его как отрицательного персонажа мог сопротивляться – как выступив в печати, так и обращаясь в судебные и административные органы. После его смерти создателями его биографии стали другие.
На втором этапе (в течение некоторого времени после смерти Булгарина) идет борьба двух трактовок его деятельности. Обычно после смерти известного человека (а Булгарин, безусловно, относился к числу таковых) появляется немалое число некрологов, в которых дается его биография (нередко впервые) и подводится итог его жизни. И хотя принято считать, что «о мертвых или хорошо, или ничего», но случалось и так, что часть некрологов носила негативный характер. В качестве примера можно сослаться на некрологи О.И. Сенковскому – С.С. Дудышкина в «Отечественных записках» (1859. № 2) и М.Н. Лонгинова в «Русском вестнике» (1859. № 7). В случае Булгарина поразительно, что некрологов в газетах и журналах практически не было. В созданной им «Северной пчеле» смерти Булгарина было уделено лишь несколько строк (1859. № 190; ср. аналогичную информацию в журнале «Иллюстрация» – 1859. № 35), а когда в издаваемом Академией наук Месяцеслове, содержащем отдел некрологов за год, был помещен краткий некролог, в котором говорилось, что Булгарин «своею деятельностью много способствовал к оживлению литературы и к распространению любви к чтению»[146], это вызвало гневную отповедь в «Московских ведомостях»[147].
Пока оставались люди, знавшие Булгарина, делались попытки построить биографию как отражение противоречий его личности, с воссозданием и положительных, и отрицательных сторон. В качестве примера можно привести два биографических очерка, написанные его хорошими знакомыми – Н.И. Гречем и О.А. Пржецлавским. Очерк Греча «Фаддей Булгарин» был написан в начале 1860-х гг., т. е. вскоре после смерти Булгарина, а опубликован в «Русской старине» в 1871 г. (№ 11). Разругавшийся с Булгариным в 1850-х гг. Греч пишет о его литературном таланте, признает, что он был «человеком не злым, добрым, сострадательным, благотворительным и в минуту порыва готовым на пожертвование», и отводит многие упреки Булгарину, в частности утверждает, что он
Справочный энциклопедический словарь. СПб., 1849. Т. 2. С. 508–509.
Месяцеслов на 1861 год. СПб., 1860. III паг. С. 86.
См.: