Седьмая принцесса (сборник). Элинор ФарджонЧитать онлайн книгу.
к разинутой сетчатой пасти. Когда сеть уже почти захлопнулась, Нептун запустил туда ещё одну рыбку и, погладив зелёную бороду, поплыл дальше по своим владениям среди своих чад – больших и малых.
Вы спросите, что же случилось с мальком? Рыбаки выбрали сети, и на дне лодки оказалась наша золотая рыбка-малёк и ещё одна рыбка, серебряная, – прелестная круглая рыбка с шелковистыми плавниками, так похожая на круглую луну.
– Парочка – как на подбор! – восхитился один рыбак и отвёз добычу на берег, своей маленькой дочке. Чтобы обрадовать малышку ещё больше, он купил большой круглый аквариум, посыпал дно песком, бросил туда ракушек, гальки, кораллов и посадил водоросли. Наполнив аквариум морской водой, он пустил туда рыбок и поставил этот маленький стеклянный мирок на подоконник.
Золотой малёк обезумел от счастья. Он подплыл к серебряной рыбке и воскликнул:
– Ты – луна, ты спустилась ко мне с неба! Погляди, как прекрасен и кругл мир! Он твой!
С одной стороны сквозь стекло аквариума виднелись цветы и деревья в саду, с другой – каминная полка, а на ней диковинные слоники, которых рыбак привёз из дальних стран: один чёрный, эбонитовый, а другой – из белой слоновой кости. На стене висел веер из павлиньих перьев с разноцветными сине-зелёно-золотыми глазами, а на другой стене, на полочке, стояла маленькая китайская пагода, увешенная колокольчиками. На дне аквариума был привычный песчано-коралловый мир, а сверху рыбкам светили три улыбки – мужская, женская и детская.
От радости золотой малёк плеснул хвостом и крикнул своей серебряной невесте:
– О рыба-луна! Я теперь могущественней солнца! Ведь я дарю тебе не полмира, а весь мир – видимый и невидимый!
Царь-Нептун, хоть и жил на дне морском, мог слышать своих детей отовсюду. Он усмехнулся в бороду и сказал:
– Нечего такой мелюзге делать в огромном океане. Хорошо, что они получили мир по плечу…
С тех пор золотые рыбки и не знают иного мира, кроме стеклянного аквариума.
Щенок-спаниель
Когда у Джо Джолли умер отец, впору было по миру с сумой идти. Всего-то богатства в доме – одна табуретка. Даже дом был чужим, владелец усадьбы сдавал его старику Джолли, своему дровосеку, в счёт жалованья. А по пятницам старик получал остаток положенных ему денег – три шиллинга. Даже топор у отца – и тот был чужой.
Джо вырос в лесах, грамоты не знал, зато любое дело в его руках спорилось. И ещё он очень любил всякую живность, лесную и домашнюю, любил – как дышал, просто и бесхитростно. Так же безыскусно любил он своего отца и частенько помогал ему рубить дрова, хотя ни помещик, ни управляющий даже не подозревали, что Джо есть на свете.
Старик Джолли захворал в четверг вечером, когда всю недельную зарплату они уже проели. Отец присел на свою старую табуретку и сказал:
– Джо, пора мне, видно, на тот свет отправляться.
Наутро он уже не смог встать с постели. Джо сам