Без лифта. Нат РоссЧитать онлайн книгу.
я первая узнала! – поджала губы Бабич.
Артамоновна прижала руки ко рту.
– А как же мы…
– Возьмите себе табуретки у меня, дверь открыта, – вздохнула Бабич, быстро соображая, как не упустить ведущую роль. – Официяльно заявляю, что до весны лавочка переносится сюда.
– Чего? – переспросила глуховатая Степанида. – Куда?
– На третьем будем собираться, грю!
– А чего это? На моем втором чай лучше!
Бабич, заметив, что Артамоновна тоже открыла рот возражать, прибила прения одним махом:
– Потому что третий этаж посередке между вами, я – центровая! Как в футболе, слыхали?
Подружки уважительно притихли и только уселись рядком на вытащенных табуретках, как пробило шесть и началось ежевечернее шествие.
Первыми, как обычно, кучно пошли мамашки с детсадовцами. Бабич с наслаждением выслушала возмущенные вопли внизу около объявления, затем звуковая волна приблизилась, из нее выделилось пищание упарившихся в зимней одежке мелких, усталое шиканье матерей, тащивших сумки, скрежет санок по бетону.
При виде Бабич с товарками у мамаш сделались кислые лица, а дети выдали предупреждающее хныканье.
– В наше время дети не капризничали, – осуждающе начала Бабич.
– И здоговались со стагшими! – поддержала Артамоновна.
– Чего? – прошамкала Степанида.
Дети дружно заревели, матери, огрызаясь себе под нос, потащили их выше, санки скрипели, падали сумки и шапки, Бабич блаженствовала.
Сквозь какофонию послышался звук распахнувшейся двери на четвертом, оттуда разъяренным павлином слетел художник Леопольд с измазанной кистью в руке.
– Это невыносимо! Я не могу работать! Что происходит?
– Лифт отключили до весны! – хором сообщили мамашки, протискиваясь мимо Леопольда.
– Знаем мы эту габоту, краской вонять на весь подъезд, – хмыкнула Артамоновна.
– И все заради барокки, – припечатала Бабич.
– Что бы вы понимали в искусстве, – взвился Леопольд, взмахнув кисточкой как шпагой. – Горгульи бесхвостые! Где источник?
Бабич зависла и недоуменно покосилась на товарок.
– Чего… источник?
Те пожали плечами.
Леопольд плюнул и побежал вниз, прыгая через две ступеньки. Бабич навострила уши, жалея, что не может спуститься и увидеть потрясение на лице всегда такого важного мазилкина.
Леопольд ни с кем из соседей не общался, работал на дому, и квартиру, по слухам, превратил черти во что: соединил все комнаты в одну огромную с большими окнами, там и шыдывры свои калякал, там же и ел, пил и спал. Может даже, прости-господи, и туалет у него там на виду без всякой стенки, но точно неизвестно. И девок часто водит, да всех, как на подбор, смачных, люди бают, ему для барокки такие нужны. Бабич не знала, что за барокка такая, но слово казалось ей неприличным, наподобие анарха.
Снизу донесся протяжный стон Леопольда, потом опять гулко бухнула дверь подъезда. Сквозняком