Смерть героя. Ричард ОлдингтонЧитать онлайн книгу.
Хартли, но дражайшая матушка позаботилась о том, чтобы от Хартли в ее внуке было поменьше.
Тягостно думать о том, как Изабелла и Джордж Огест провели первые годы совместной жизни. Она началась обманом – прежде всего потому, что к этому принудили их родители и общественные условности; к сожалению, они и дальше строили ее на обмане. Обоих не только жестоко разочаровала та ужасная ночь после свадьбы, обоим отчаянно надоел весь медовый месяц. На этом прелестном курорте, о котором так мечтала Изабелла, скука царила смертная. Джордж Огест даже самому себе не хотел признаться, что к роли мужа он почти так же плохо подготовлен, как к обучению белых мышей военным маневрам. Изабелла в глубине души понимала, что первый шаг оказался жестоким провалом, – понимала скорее чутьем, чем рассудком, – но самолюбие заставляло ее молчать. Она прекрасно понимала, что в провале обвинят ее же и что ей не от кого ждать сочувствия, меньше всего – от своих родных. Разве не вышла она «счастливо» замуж за человека, который ее ах-полюбил, – ах, брак по любви! – да еще за богача? Итак, она утешала себя мыслью, что Джордж Огест богат, и оба они, как и положено в медовый месяц, писали восторженные лживые письма родным и знакомым. А раз ступив на путь, уводящий прочь от честности и уменья смотреть правде в глаза, они попались на всю жизнь – теперь они тоже обрекли себя на безрадостное существование во лжи и ах-любви. Уж эта болтовня о Боге и о любви! Родители Изабеллы вечно грызлись между собой – как это не послужило ей предостережением? Как не замечал Джордж Огест, что под тонкой пленкой благочестия и супружеского согласия, будто бы связующего дражайшую матушку и добрейшего папашу, кипит ключом неукротимая ненависть? Почему никто из них не попытался вырваться и устроить свою жизнь как-то иначе и хоть немного лучше? Но нет, они пошли по проторенной дорожке: у них есть ах-любовь, есть Бог, а стало быть, все будет к лучшему в этом лучшем из миров.
Пока длился медовый месяц, Джордж Огест продолжал разыгрывать богача. За неделю до свадьбы ему впервые в жизни разрешили открыть собственный текущий счет в банке. Добрейший папаша положил на его имя двести фунтов, но дражайшей матушке они с Джорджем сказали только про двадцать. К этому дражайшая матушка прибавила от щедрот своих еще пять фунтов – «на черный день», хотя только Бог и ах-любовь ведают, спасут ли такие крохи в черный день. Итак, счастливые молодожены начали новую жизнь, имея двести пять фунтов и ни малейшей надежды заработать хоть грош, – разве что Джордж Огест перестанет разыгрывать богача, откажется от уютного житьишка, решится посмотреть правде в глаза и помаленьку примется за дело.
За время медового месяца они порядком поистратились – гораздо больше, чем следовало. В кошельке у Джорджа Огеста была куча соверенов и две бумажки по пять фунтов, и он ими невыносимо чванился. Изабелла никогда еще не видела столько денег сразу и пуще прежнего уверовала в богатство