Людоед (сборник). Александр ВаргоЧитать онлайн книгу.
с пестунами.
– Какие пиз… пистуны?
– Пестуны, лопух, – фыркнул Шибаев. – До двух лет детеныш лончаком зовется. С двух до трех – пестуном. После трех годков это уже взрослый медведь.
Он отряхнул ладони.
– Давай приберемся тут. Под лабазом должна быть стерильная чистота, как на операционном столе. Если все делать по уму, то до лабаза двоим на лошади подъезжать нужно. Так раньше всегда делали. Один взбирался наверх, а второй уезжал. Чтобы, значит, след запутать. Понял?
– Это ты к чему? Что я на тебя сяду, и ты меня к дереву привезешь? – ухмыльнулся Виктор.
– На меня, сержант, как залезешь, там же и слезешь, – холодно улыбнулся в ответ егерь.
Когда вокруг осин был наведен тщательный порядок, Олег вдруг сказал:
– Медведь, конечно, на дерево не полезет. Но ему ничего не мешает ждать тебя внизу. Чуешь, сержант?
– Вполне.
– Поэтому промахнуться нельзя. Подранок может немало бед натворить. И если зверь ранен, добрать его нужно в любом случае.
– Добрать – это добить, что ли?
– Именно. Был случай, когда зять моего кореша в одиночку на медведя пошел, поспорил он с кем-то. Пальнул в зверя, ранил его слегка, а тот давай дерево трясти, где, значит, лабаз был построен. Мужик-то удержался, а вот ружье его вниз свалилось. И никого больше не было. Так подранок его два дня стерег. Дождался, когда тот задремал и сам к нему сверху свалился. И все, разорвал охотничка, что твой Тузик грелку. Такие дела, сержант.
– Ты собаку с собой возьмешь?
– Нет. Во-первых, псов обычно используют, когда медведя на берлоге берут. Во-вторых, с одной собакой на медведя не ходят. Как минимум две или три. Так что Юму оставим дома. Теперь третье, самое главное. Поскольку ты будешь наверху, помни, что зверь ниже тебя, и пуля пойдет иначе, сверху вниз, она как бы наискосок прошивает медведя. Целься чуток выше убойного места. Знаешь хоть, куда целиться, сержант?
– Мозг, сердце, – ответил Виктор.
– Верно. Если представить себе медвежью голову сбоку и провести черту от глаза к уху, то за ней и будет головной мозг. При стрельбе в лоб целься между глаз. Стреляя в угон, целиться нужно между ушей, даже чуть ниже. Чтобы попасть в сердце, стреляй сзади лопатки, в место локтевого сгиба, там у медведя обычно вытерта шерсть от ходьбы…
– Ясно.
– Не перебивай, – одернул его Шибаев. – Про спинной мозг забыл. Или хребет, один черт. Хребет проходит по середине спины медведя, туда и целься. Попадешь в шею – тоже неплохо. У зверя там основные кровяные сосуды, он быстро слабеет, и даже если уйдет, то недалеко. Попадешь в легкие – медведь тоже уйдет. Он, конечно, сдохнет рано или поздно, но дальность его ухода может быть огромной. Все остальные раны – по лапам, по животу, по жопе – бестолковы. А иногда и опасны. Попадешь в кишки – может лопнуть желчный пузырь, все мясо испоганишь.
Егерь скатал в рулон зловонные мешки из-под привады, перетянув их длинным шнурком.
– Медведь крепок на рану, сержант. Бывало, он уходил с пятью-шестью дырками