Горькое молоко. Золотой брегет. Тюремный шлейф. Владимир КозловЧитать онлайн книгу.
настроения. Он в один день мог быть добрым и злым, раздражительным и спокойным.
Его головной убор служил главным индикатором настроения. Если у шапки или фуражки козырёк смотрит вверх, значит, он находится в превосходном настроении. А если головной убор надвинут на лоб и козырёк закрывает переносицу, то в это время ему лучше на глаза не попадаться.
Он зашёл в кабинет для заседаний, когда обсуждение сложившейся ситуации шло в полном разгаре. Сняв надвинутую на лоб фуражку. Он причесал примятые волосы, продул ртом застрявшие в зубьях расчески волосы и бросил её со злостью на стол:
– До чего договорились в моё отсутствие, какие меры принимать будем? Вы понимаете, что над нами кто – то нагло смеётся и плюёт с высокой колокольни на нас и наши порядки. Оперативная часть никаких результатов по первомайскому шалману, который был устроен в одиннадцатом отряде, не дала. Я никогда не поверю, что при избиении осужденных Валуева и Закараева не было свидетелей. Их что глухонемые избивали в присутствии слепых, как и других активистов? А схождение с ума целой бригады активистов, – это уже не баловство, а преступление. Тут дело совсем серьёзное. И оставлять без внимания нам сейчас ничего нельзя. Немедленно усилить дисциплину в отрядах. Я был у начальника колонии сейчас. Он меня озадачил, сказал, чтобы виновные в беспорядках на зоне и избиениях членов актива были наказаны. Распоясалась отрицаловка по всему учреждению. Дошли уже до инвалидов. Крадут у них жизненно важную ортопедию. В туалетах бьют лампочки и избивают себе неугодных. До каких пор это безобразие будет продолжаться? – Мне что прикажете, туалет персональный около вахты для актива поставить, или охрану выставить на каждый сортир. Вы мне прекращайте своим бездействием потакать нарушителям. Или я вас всех к едрене фене угоню работать на Шерстки, к рецидивистам. Они вас быстро работать научат. Так, что мобилизуйте все силы, но нарушителей мне изыщите. Их место в изоляторах и БУРЕ. Калёным железом будем выжигать нарушителей внутреннего распорядка колонии. А сейчас я бы хотел послушать начальника оперативной части, что он скажет по этому поводу?
Поднялся со стула начальник оперативной части майор Морозов. Он взял в руки заранее приготовленный листок с его предлагаемыми выкладками и начал выдвигать свою версию:
– Я со своими сотрудниками помозговал в специальной части. Отобрали и проверили все личные дела осуждённых, которые поступили в колонию в течение полугода. Сто восемьдесят дел пролистали. Исходя от противного мы откинули обыдёнщину и оставили одиннадцать дел, которые могут представлять для нас интерес. Если судить по характеру нарушений, то они все имеют хулиганские штрихи, исходящие от молодых заключённых. Поэтому от одиннадцати мы откинули семь дел осужденных, которым перевалило за тридцать лет. Остаётся четыре, двое, из них были на малолетке. Одного я отметаю сразу – это Плеханов родом из Курска. Этот парень, безусловно, трудный. Слов нет. Находясь